В глухую морозную ночь репродуктор вдруг ожил и тихонько одарил комнату красивейшей песней-«Ой мороз, мороз…».

Я никак не мог уснуть, а песня совсем выбила сон из головы. В деревянном доме тепло от натопленной печки, на улице трещит январьский мороз, все в доме спят, только я не сплю и динамик…

— Какая дивная ночь, — мечтательно прошуршало из соседней комнаты, — Какая прекрасная мелодия… И все спят…

— Я не сплю, — отзываюсь шепотом.

— Я знаю…

В соседней комнате спальня жены моего брата, вернее их спальня. Брат на сессии, далеко от дома и жена его, Ирина, коротает ночи одна. Спит хреново, ворочается, вздыхает и, поэтому, я тоже сплю хреново. Вздыхаю, ворочаюсь, долблю кулаками подушку и… очень хочу ебаться!

Ирина работает фельдшером в селе. Уважаемый человек! С братом окрутилась в считанные дни: знакомство, свадьба, три медовых дня и молодожены рассталась на почти полгода. Прошло уже три месяца. Письма, открытки… Иру временами ебет друг брата-Михаил, но у того своя семья,… а село.., не разгонишся. Если в медпункте вечером горит свет, возле него собираются псевдо-больные старухи и пару бдящих сельских нравственниц. Я без особой горечи воспринимал Иркины поебеньки, дрочил при нужде и, иногда, потягивал бумажных вдов, чьи мужья прозябали на зароботках в ближнем и дальнем зарубежье.

— Иди ко мне, — протяжно шепчет Ира.

Я снимаюсь с лежака и тихонько пробираюсь в соседнюю комнату.

В темноте на белой простыне сдобно блестит белое молодое женское тело. В черной комбинации…

— Ты че, в траур оделась? — прерывисто шепчу и резво ныряю к ней.

— Не люблю спать голой…

Вдвоем дружно освобождаемся от остатков одежды и слипаемся в один организм.

Без любовной прелюдии мой член влетел в пылающую Ирину щель и застыл, «ощущая окрестности». Стараемся сопеть тихо, ибо свекровь спит за тонкой деревянной стенкой.

Моя мальчишеская грудь мерно раскачивается на обалденных титьках фельдшерицы, а сверхнапряженный член снует в недрах ее пизды! Я об этом и не мечтал!

— Как я соскучилась о твоем брате! — прошептала Ирина, энергично покручивая тазом по оси члена.

— Но я только брат брата! — выдохнул я, вдавив залупу до предела и наслаждаясь пульсирующей влажной пропастью пизды Ирины.

— Ты и он для меня — одно! — выдохнула женщина и ее движения вышли из моего контроля.

Я скрипнул зубами, напрягся, как петух, и высвободил свой избыток энергии в братову жену. Ирина, почувствовав всплеск моей залупы в ее недрах, задрожала мелко-мелко, выгнулась гимнасткой и, больно вцепившись зубами в мою грудь, завибрировала всем телом, издавая протяжные мычащие стоны. Я уже был никакой, а Ирина дрожала и стонала в мою грудь и втирала меня в себя… И просила меня не шуметь. т. к. свекровь может учуять. Офигенная получилась встречка! Три раза кончил в Ирку, пока она сама успокоилась. Аж испугался от напора ее сексуальности. Оголодала сильно по члену…

Ебать Ирину стало моей родственной обязанностью и вошло в устойчивую привычку. Впрочем, как может привыкнуть восемнадцатилетний пацан к ебле?! Да еше с классной двадцатидвухлетней женщиной. То что по ночам мы слипались регулярно-сам бог и обстановка велели. Но и днем использовали каждый удобный момент для гормональных обменов. Ирина умела и, главное, горела желанием дарить себя. Опыт ее существенно превосходил мой и каждый сеанс совокупления она организовывала с необузданной силой страсти.

Раннее утро. В одних трусах вылетаю из дома и ныряю в чистую воду озера. Очищаю член от засохшей после ночных баталий спермы и Иркиных выделений. В легком ознобе несусь в дом, вытираюсь и ищу сухие трусы. Тихий скрип двери и в проеме, как в раме, замирает ладное тело Ирины:

— Задубел? Пошли, согрею.

Сморщенный от холодной воды невзрачный писюн вдруг распрямляется и принимает горизонтальное положение. Холодной залупой блаженно ввинчиваюсь в разморенный жар призывно раскрытых губ Ириного влагалища и животворное тепло постепенно растекается по всей длине члена, по мере его погружения к матке. Новизна ощущений заводит и мы начинаем яростно насаживаться друг на друга, пока из меня не хлынула первая порция спермы. Ирина вжалась в меня так крепко, что на спине остались синяки от ее пальцев. И при этом непрерывно дрожала, издавая вопли удовлетворения. Дома мы были уже одни…

— Наверное залечу… Критические дни.., а, впрочем, какая разница! Хрен кто отличит-твой, или от мужа! — оптимистично изрекла Ирина

Под вечер у мамы разболелся зуб и она спровадила меня в медпункт за микстурой.

Ирина заканчивала прием посетителей, и попросила меня подождать. Я сел на кушетку и с удовольствием осмотрел ладную стройную фигуру родственницы. Короткий полупрозрачный халатик выгодно подчеркивал ее тугие большие груди и стройные крепкие ноги, оголявшиеся почти до плотных шаров ягодиц, если она наклонялась.

Член непроизвольно напрягся и на меня навалились шальные мысли…

Выпроводив последнего пациента, Ира заперла двери и озорно блеснула зелеными глазами:

— Согрешим на боевом посту? Инструмент твой-то истомился!

Она весело завалила меня на кушетку и освободила член из штанов. Некоторое время любовалась им, охватив ствол ладонью у корня, затем нежно поцеловала верхушку

головки залупы и предложила перейти в соседний кабинет. Нетерпеливо освобождаясь от одежды на ходу, в соседнее помещение она пришла уже голая и сразу же взобралась на странный станок с подставками для ног. Высота, угол развода ног, положение туловища и головы регулировались специальным пультом.

Расположившись в соблазнительной позе с широко разведенными ногами она нетерпеливо пояснила:

— Что рот разинул, дурачок! Это гинекологический кабинет. На этом станке исследуются женщины… Давай… приступай к… работе! — и призывно хохотнула.

Я мигом стал голым и мое копье неумолимо направилось в требовательно раскрытые губки объекта исследования. Ира облегченно охнула, приняв член в себя и мы потеряли чувство времени. Ее груди я обсосал до синевы, так, что соски стояли, как два маленьких члена. На нежном шелке кожи шеи появился синий засос. Но Ирина словно взбесилась и была ненасытна в этом совокупительном порыве. Мои молодые яйца обычно быстро расставались со спермой, но здесь, почему-то, торчек не проходил, хотя член сноровисто толкался по заповеднику моего брата, почти с мошенкой уходя в глубины Иркиной пизды.

Наконец она приблизилась к вершине блаженства и, чтобы не распугать село криками разрядки, уткнулась губами в мое плечё. Кончали мы одновременно и бурно. На пике извержения я даже не почувстовал боли от прокушенной кожи. Устало откинувшись от пост-оргазменного горячего тела Ирины я с удивлением заметил кровь на ее губах. Она была прекрасна! Амазонка с кровью любовника на губах…

Через три недели Ирина уехала к брату.

В последнюю ночь перед отъездом после прощального впрыска моей спермы в свое лоно, Ирина объявила себя беременной.

— Можешь гордиться! Ты скоро станешь отцом. Нелегальным, естественно… И ты гарантировано проверен… ты способен делать детей! Меня не мучают угрызения совести.

Я получила массу удовольствия от тебя и от того, что сделала тебя мужчиной. Как скульптор от прекрасной работы. Я уверена, что твой брат не пребывал в монашестве и переебал прорву студенток. Сама была студенткой… Мы квиты… Мне нужно побыстрее к нему, иначе наш грех покажет уши… Тем более в селе…

Через семь месяцев мoя мaмa стала бабушкой, а я дядей. «… Дочка очень похожа на папу…», — было подчеркнуто в телеграмме.

Прошло три года.

Я учился на третьем курсе института. Брат с семьей (женой и дочкой) обитал по распределению в лесной глуши. Подзаработав деньжат в студотряде, нахожу возможным навестить их на излете летних каникул.

На заброшенном железнодорожном полустанке меня ждала бортовая полуторка на божьем ходу. Встречали брат с женой. Выпили за встречу прямо на капоте. Водитель радовался моему приезду больше всех, и, поэтому, пил наравне и чуть чаще. В двухместную кабину поместиться вчетвером не смогли. Мое искреннее желание прокатиться наверху — отвергли безоговорочно и единодушно. В кузов полез прилично поддатый брат, а его жена уселась на мои колени. Двинулись. Предстояло преодолеть пятьдесят километров лесной дороги. Стремительно опускалась сентябрьская прохладная ночь.

В такт шараханьям машины, ощутимо покруглевшая попа Ирины сновала на моих коленях и пробудила ностальгические чувства в члене. Он окреп и больно терся о штаны и полушария ягодиц братовой жены. Она чувствовала его и умышленно елозила по члену, даже, если машина ехала ровно. Поездка потихоньку превращалась в пытку. Мы сумбурно о чем-то болтали, я крепко держал спутницу за талию и регулярно играл пальцами по груди, ощущая набухшие соски ее. Ирина тоже страстно хотела ебаться и обеих нас потихоньку бесило соседство водителя и мужа. Она резво повернулась в полоборота, спиной к водиле, лицом к дверке и положив голову на мое плече прикинулась засыпающей. Коленки разошлись в стороны и заблестели белыми икрами из под задравшейся юбки. Левой рукой крепко держу родственницу за талию, а правая шаловливо пробралась под кофточку и заиграла тяжелыми грудями. Нежно провожу ладонью по внутренней стороне бедер Ирины (что по заключению Конституционного суда США уже именуется сексом; — помните дебильную любовь Моники и Клинтона?), пальцами проникаю за условную завесу трусиков и играюсь с губками, словно на балалайке. Текет Ирина, сопит страстно в ухо, покусывая мочку:

— Хочу тебя! Ой как хочу! Придумай что-нибудь!

И я хочу. В ногах тренькает бутылками сидор с водкой и пивом. Водитель открыто побаивается за сохранность звенящего груза и умоляет Ирину держать сумку в руках.

Внезапно она перестала дрочить член своей задницей и задает в пространство риторический вопрос:

— Кто хочет выпить за приезд моего швагра?

Тут же наклонилась, достала поллитровку и с хрустом свинтила крышку. В бардачке обнаружилось нарезанное сало с хлебом и стакан. Водитель стал притормаживать, но Ирина огласила, что пить будем на ходу. Из стакана плескалось и поэтому хлебали водку по очереди с горла. Первой приложилась провокаторша и после двух мелких глотков, передала бутылку мне.

Предчувствуя грядущие приключения, во устранение остатков трусости прикладываюсь к бутылке основательно и емкость перемещается в черную лапу ревниво бдящего за питием шофера. Остатки жгучей жидкости (две трети бутылки) шумно вливаются в его пищепровод и через мгновение пустая посудина улетает в придорожные кусты.

Через десять минут машину стало заносить на валежник и я начал трезветь от сознания того, что нашими жизнями распоряжается вдребезги пьяный мужик. Пару раз я выравнивал руль машины, избегая встречи с деревом или сползания в кювет. На очередном крутом повороте с трудом доворачиваю руль в нужном направлении и сразу же вырываю ключи из замка зажигания. Дохлая машина пару раз дернулась и замерла. Водитель храпел, завалив голову назад, намертво вцепившись руками в баранку.

Брат спрыгнул на землю продрогший и напуганный:

— Думал, накроемся с машиной… перетрусил… Окосел, или в отрубе шофер?

— Вырубился, сердешный, — зябко повела плечами Ирина, — кто машину поведет?

— Я и поведу, а его в кузов кинем.

— А вдруг вывалится? Убьется. За ним присмотр нужен. Пусть в кабине сидит, только дверь запереть надо, — убедительно рассудила Ирина. И попросила с ближайшей копны сена в кузов кинуть. Прохладно и твердо в кузове.

Ми с братом замостили кузов сеном, выпили для сугреву и продолжили путешествие…

Только захлопнулась дверь кабины, как Ирина жадно присосалась к моим губам, постанывая и дрожа от возбуждения. Еще не закончился разбег колымаги на первой передаче, а Ирина уже сидела на моем члене, прикрыв глаза от удовольствия.

Я люблю, когда женщина скачет на члене, но после того, как насыщаюсь ею. Хаос в ебле хорош временами. Поэтому, придержав безумную прыть Ирины, перемещаюсь на нее и ебу обстоятельно, в согласии с красотами дикой природы. Встряска машины только усиливает пикантность совокупления и вскоре мы оба содрогались в конвульсиях обоюдного наслаждения. По старой привычке я влил в Ирину все накопившееся семя.

Брат вел машину осторожно, медленно и мы с его женой не рисковали выпасть за борт в пароксизме совокупительного пика. Полежали на душистом сене, тесно прижавшись друг к другу. Затем Ирка, как кошка, облизала мое лицо, грудь, мелко и часто целуя губы, шею. Ее кофточка задралась и по моей груди шелковисто елозили ее спелые груди, снова вдохновляя член на блядский подвиг.

По родственному добротно ввожу в Ирину член до упора и мы наслаждаемся каждым движением тел, ощупывая и вспоминая изгибы, запах, звуки, трение члена по стенкам влагалища, вкус поцелуев. Ветерок гладил мой голый зад, но вулкан жадного влагалища кипел подо мною, все тело любовницы являло собой ненасытный биологический реактор, вливая массы энергии в меня и получая, взамен, мою энергию.

Мы завелись и активно задвигались, даря себя друг другу. Мой член вырывался из Иркиной щели и радостно заполнял ее вновь. Все чаще и чаще! И вот, он, миг взрыва Вселенной! Я ммычу, как дикий бык, всаживаясь в братову жену «по помидоры», а она удовлетворенно громко стонет, призывая сильнее ебать ее, ебать… ,ебать.., ебать… В моем паху ураганом нарастает сладкая истома, тело напряглось и содрогнулось, выталкивая сперму в любовницу.

Машина резко затормозила.

— Что вы там орете? Километров десять осталось, потерпите, если в туалет приспичило, — прокричал не глуша мотора брат.

— Налей немного водки, задубели совсем, — велела мужу Ира и мы по очереди отхлебнули с новой бутылки.

Остаток дороги прошел без эксцессов. Мы расслабленно целовались и ласкали друг друга, строили планы дальнейших баталий.

Две недели моего пребывания в гостях заканчивались. Время пролетало быстро в полупьяном сексуальном угаре. Любую возможность использовали мы с Иркой для совокупления. Где я ее только не ебал! На кухне, на брачном ложе, во дворе, в медпункте, везде, где позволяли условия. Мне понравилось брать Ирину сзади, когда ее крупные груди массивно колыхались в такт ударов члена, а сам ствол максимально проникал в нее и залупа упиралась в щекотную преграду. Извержение получалось сильным и залповым. Кончал я всегда в Ирину и она была уверена, что бесследно наши игры для нее не пройдут.

— Рожу тебе двойню, — смеялась она, — придется тебе к нам переезжать. Такую ораву твой брат не прокормит!

Характерно, что Ирина совершенно не ревновала меня и я вовсю флиртовал с ее напарницей Аней, худощавой белокурой симпатичной девушкой. В поселке был мизерный штат кавалеров и Аня числилась зазнобой гонористого тракториста Миши.

Мише донесли о моем частом посещении медпункта и он пригрозил лишить меня зубов, если что-то такое заметит…

— А ты трахни Аньку!, — неожиданно предложила Ирина. — Я бы не стерпела угрозы…

Более того, она стала активно претворять предложение в жизнь. На работе при моем появлении обязательно организовывались застолья, после и во время которых Ирина оставляла нас с Аней наедине. Я сначала шутливо, а затем азартно целовался с ней, тискал за титьки и член через штаны требовательно тыкался в девичий лобок. Однако необходимых условий не подворачивалось и я остервенело сбрасывал пар в братову жену. Она вьедливо, с каким-то болезненным любопитством …выспрашивала меня о лобзаньях с Аней, потискиваниях, а затем отдавалась с необыкновенной страстью и напором. Казалось, уже не я ее, а она остервенело ебала меня и не могла насытиться. Кончала часто и громко с каким-то притягательным бесстыдством.

— Скоро ты ее трахнеш! — заявила после очередной разрядки Ирина.

В тот же день брат уехал сопровождать шефа в город, где они, по обыкновению, оставались на ночь, ибо вечером шеф разгрузочно упивался. Брат, потом, три дня пил только воду, а лицо его цветом напоминало картофельную ботву.

Ирина организовала вечеринку дома, пригласив на нее Аню. Пили втроем раскрепощенно и весело. Маленькая племянница-дочурка обьедалась сладким, а мы гудели с наворотами. Разминка шампанским, водка, коньяк, десертные вина и сухие, коктейли… Коктейли — баб добили. Пьется, как компот, а шибает похлеще водки. Я перенес уже уснувшую малышку в ее колыбель и мы пошли дурачиться в разнос. И Ире и Ане ебаться хотелось по полной программе. Аня, в своем неведении, полагалась на мой член стопроцентно. Ира, по ее мнению, не могла быть конкуренткой. Родня, ведь…

После очередной глоталовки коктейля решили включить телек. Мура-мурой… Ирка предлагает видик. Ставит кассету и мы зачаровано смотрим, как громадный негр трахает двух блондинок, поочередно тараня членом сзади то одну, то другую…

Две пары глаз сошлись на моей персоне и Ирина с призывным интересом проворковала:

— Ты смог бы так?

— Не знаю, не пробовал…

— Так попробуй!

Ирина подмигнула Ане и, подойдя к дивану, артистически сбросила с себя одежду, стала на колени, положив голову и груди на сиденье. Ее круглый зад вызывающе смотрел в меня полураскрытыми розовыми лепестками половых губ.

Аня неуверенно расстегнула кнопки кофточки. Я, уже уверенный в финале, разом сдернул с себя джинсы с трусами и член уставился головкой в потолок. Загипнотизированно глядя на него, Аня разделась полностью и пристроилась рядом с Ириной.

— Начнем по-старшинству, — размышляя вслух произнес я.

— Молодым везде у нас дорога, — резюмировала Ирина, соглашаясь.

Я погладил аппетитные попки развратниц и тихонько, ласково ткнулся залупой в Иркину промежность. Жаркие губы ее влагалища с готовностью приняли дар, а сама она довольно застонала. После мгновения наслаждения влажныым пламенем Иркиного лона, делаю пару фрикций и с обоюдным сожалением расстаюсь с ней.

Аня нетерпеливо-напряженно приняла мой член в себя и ее реакция до самого конца погружения была якобы нейтральной. Упершись мошенками в губы влагалища и почувствовав головкой шейку матки, я торжествующе крутонул залупой и Аня страстно замычала. Тихонько выйдя из нее, чувствую протест каждой клетки влагалища и по немой просьбе ее тела резко вхожу вновь. Удовлетворенный всхлип и я делаю несколько плавных фрикций.

— Только не кончай в меня!, — тихонько скулит Аня, энергично подаваясь на член.

— О чем шепчетесь, молодежь? — весело врывается в наш мир Ирина, — оставьте сперму для меня!

С огромным трудом отсоединюясь от Ани и вхожу в жену брата. Она возбуждена до предела, но старательно играет роль благотворительной партнерши. Насаживается на член и ханжески вразумляет подругу:

— Оххх, Анечка! На какой грех иду, по тттввооей мммилости! Он же тебя хотел! Ооох! И тыиии его! Стеснительные! Ооох! Что ко мне прилепился? — уже ко мне обращается, — Аня скучает. Кончать в меня можешь.., если Аня боится.., Оооххх!

Снова с тихим «чмоком» вхожу в дрожащую от нетерпения и страсти Аню и, чередуя, мелкие и глубокие погружения довожу ее до экстаза. Оргазм накрывает девушку беспредельно. Она тихонько воет через прикушенную оббивку дивана, повиливая задом на члене.

— Кончай в меня, кончааай!, — призывает Аня, напрочь забыв прежние страхи.

— Не вздумай!, — молча горят пожаром ревности зеленые глаза Ирины.

Ласково укладываю тело Ани на диван, накрываю его одеялом и строго обьявляю Ирине:

— Все, бабы! Выдохся я. Аня меня доконала… Пойду отдышусь…

Через десяток минут соединяемся с Ирой в ее спальне. Я-то, думал, она не ревнивая! Господи! Что она творила со мной и с собой в постели! Как цирковой гений секса вертелась на члене, издавала шедевры оргазменного вокала и была ненасытна в своей страсти.

— Я тебя убила бы, кончи ты в Аню! Твое семя принадлежит мне! Только мне!

Через два дня я уезжал. Аня разыграла сложную комбинацию, чтобы нейтрализовать Ирину, отправив ее по ложному вызову в соседний поселок. Только скрылся УАЗик «скорой», как она уже стучалась в двери моей комнаты:

— Нам сегодня никто не помешает! И я хочу от тебя ребенка!

— А что будет дальше, ведь я завтра уезжаю!.

— Это не твоя проблема!

Аня мне стала сниться после этой встречи. И снится до сих пор. Ребенка от меня она не получила, несмотря на то, что осеменил ее лоно я дважды.

Ирина кусалась и проклинала меня по приезду из фальшивой командировки и на сутки впала в депрессию..

— Жди телеграмму. Я снова рожу от тебя, — прошептала она на прощание.

Прошли годы… Ирина воспитывала сына, «очень похожего на папу». Аня осталась холостячкой, но поселок знал, что она — вторая негласная жена моего брата. От него Аня родила прелестную девочку. Ирина тоже родила от законного мужа и успокоилась в своих телесных метаниях, неожиданно вступив в секту пятидесятников

— Буду молить Господа о прощении грехов наших, — изрекала она, когда при очередной очень редкой встрече мой член жадно погружался в ее влагалище.

— Господи! Ниспошли мне такую благодать хотя бы раз, при жизни неземной! — страстно взывала Ирина, корчась в оргазменном забытьи.

Она люто возненавидела мою жену, едва узнав, что я женился.

ЧУЛЫМ 14.10.04