И чего все студенты так не любили трудовой семестр? На свежем воздухе, здоровая пища, труд, который облагораживает... Третий курс уже, больше нас в село не пошлют. А сейчас мы в селе, поработаем, кормят от души и отдыхай до утра.

Вернулись по домам к шести, хотел было портвейном развлечься, но что-то не нашел сочувствующих, плюнул. До ночи впятером играли в преферанс и в кинга, без денег, малоинтересно. Я выиграл 2 пули. Потом Валерой с моей группы начал много говорить, как задолбали его сельхозработы и как хорошо было бы, если б их совсем не было, а я поспорил с ним по этому вопросу.

— Видишь ли Валера, — начал я издалека, — с одной стороны ты конечно абсолютно прав и картошка эта выглядит диким анахронизмом... в Китае во время культурной революции студентов туда посылали, больше вроде нигде... но надо ж смотреть на вещи «ширше» (а к людЯм мягше? — тут же среагировал Валера), ну да и «мягше» тоже. Вот сам посуди, сидели б день деньской мы в аудиториях ГПИ им Жданова, лекции бы отслушали, лабы сдали, семинары провели и по своим норам, да? Совместных переживаний или там преодолений трудностей никаких, общего очень мало. На такой режим, к слову, наша высшая школа выйдет лет через 15, это мой личный так сказать прогноз. А тут посредством преодоления и превозмогания всевозможный трудностей и разного рода нелегкостей, и также и физического труда, происходит так сказать сакральный процесс тимбилдинга, ну коллективо-образования по нашему. Короче как говорили наши предки, если вместе пуд соли съедим, будем не разлей вода.

Картошка была уже выкопана трактором, надо было собирать ее в ведра, а из них высыпать значит в кузов газона, пока он совсем не наполнится. Дело это абсолютно нехитрое, но сука, такое уж очень утомительно-однообразное... или однообразно-утомительное, с какой стороны подойти. Специальный обученный товарищ от колхоза определил нам фронт работ — махнул рукой, мол «отсюда и дотуда», пока поле не кончится, а как кончится, новое вам найдем, а потом уехал на уазике по другим неотложным делам.

— Ну что, вперед что ли, господа-товарищи колхозники, — упавшим голосом сказал я, как староста группы и взялся за ведро.

Первый день тянулся страшно долго, обед нам привозили прямо на пашню, но многие даже есть не могли, так сильно спина болела с непривычки. Сколько я помню, эти поясничные боли должны пройти не раньше, чем через 3 дня, а пока терпите, братья и сестры, терпите, как завещал нам понятно кто.

И тут я вспомнил — через три дня приезжает в отпуск, но всего на две недели мой дядя Витя. Он военный и хотел или переписать на меня свою дачу или завещать её мне. Ни ему ни жене дача эта, как говорится — ни «впёрлась», а вот мне — просто супер. На моей «Яве» полчаса и я возле нашего института. Зато вечером в тишине, в неге, да может ещё и Иринка заскочит на рюмку чаю. Пошёл отпрашиваться у нашего доцента, старшего группы — конечно, тут бутылка коньяку.

И две бутылки — в рюкзак, замотав их в чистые новые портянки — их подарю дяде. Деньжат мне родители подкинули, всё же третий курс. Вышел я на трассу — а приключения сами спешили ко мне. За два рубля задрипанный «Зилок» домчал меня до развилки. Стою, курю... И тут летит «Волга» ГАЗ-21 бежевого цвета. А за рулём — такая красивая молодая дама в чёрных очках, прямо хоть в шпионском фильме её снимай. Встала! Шарман!

Ну что, летим, ох и дамочка, под сотню летит. И тут точно по моей теме поёт Мурат Насыров «Мальчик едет в Тамбов». Дама спросила меня, мол кто автор, сам Насыров. Нет, отвечаю, стихи написал поэт Андрей Харин, а вот музыку — Мурат. Пустая вроде песенка, а популярная. Она пощёлка клавишами приёмника — «Bоnеy M»

— А про сам Бониэм ты тоже наверно что-нибудь знаешь, расскажи?

— Там все очень просто — жил-был в Германии такой музыкальный продюсер Френк Фариан, писал музыку, сам чего-то неплохо пел, организовывал группы, которые имели какой-то успех, но только на локальном так сказать немецком уровне, а в 74... или 75 году вдруг услышал ямайские мелодии и сразу понял, что это его шанс. Он творчески переработал и записал несколько песен, а потом уже решил сделать аутентичную ямайскую группу, потому что немец, исполняющий ямайскую музыку, это смешно и бездарно. Нашел певицу Лиз Митчел и еще одну певицу... забыл как ее... а Мэйзи Уильямс и мужик этот кудрявый, как его... Бобби Фарелл... это танцоры, они не поют, если в песне есть мужской голос, значит поет сам Фариан. Ну и дальше Фариану поперло — самая крутая группа получилась за последние лет 10. И через 40 лет их песни петь будут, отвечаю. За счёт мелодии!

— Интересно... Ну и жара, — выдала эта милая дама. Искупаться хочешь? Вот тут есть классное место...

Конечно я хотел и эта шикарная молодая дама лихо свернула на просёлок, а потом не менее лихо так в какие-то плавни. Похоже она тут уже была, рулила она уверенно. Место точно изумительное — это такая небольшая бухточка, укрытая соснами и камышом. Идиллия! Полная идиллия! Великолепное место, а воздух тут какой!

— Раздевайс совсем, смены одежды ни у тебя ни у меня нет. Ты меня не стесняешься? Тогда вперёд и накупаемся от души, — и она ловко и лихо так разделась совсем, повернувшись ко мне спиной.

Я чуть не ослеп — у неё точно фигура богини. А ножки, а попка! Я такой красивой попки ни в одном журнале типа «Плейбой» не видел. Попка идеальной формы. Казалось, что её светлая незагорелая кожа точно светится! Это было так волшебно и нереально! Видя мои вытаращенные глаза и приоткрытый рот, дама засмеялась, выложила небольшое покрывало, большое махровое полотенце и, подойдя ближе, довольно ловко и умело раздела меня. Я стоял точно в ступоре и мой член тоже! О, дама что-то застеснялась...

Ах, вот в чём дело — вся левая её щека была покрыта большим родимым пятном. Увидев мой взгляд, голая дама пожала своими красивыми плечами и выдала — если бы кто-то смог удалить «это», я бы ему свою «Волгу» подарила. Мне 29 лет, мужики перепихнуться с большим удовольствием, а вот жениться... А мой врач просто требует — рожать!

— А точно подарите, — засмеялся я. Ведь до события все обещают, а вот после — так трудно долг отдавать, сами понимаете. Дама так внимательно и долго смотрела на меня, похоже до неё стало чуть «доходить». Затем она своей нежной ручкой взяла меня за стоявший колом член и, нежно-коротко поцеловав в губы, потащила в воду.

Мы славно искупались, чудесно освежились, но мой «орёл» чуть не взлетал — эта тёплая сверху и прохладная на глубине вода на него совсем не повлияла. Дама тихо так воркующе засмеялась и, вновь меня поцеловав, уложила на покрывало. Сам не знаю как, но я вдруг очутился у неё между ножек! Как ее обнаженные красивые груди обжигали меня! Вскоре я почувствовал, как это состояние страсти неотвратимо накатывает на меня, где-то в мозгу возникла яркая вспышка, словно меня пронзил электрический разряд! А по всему телу покатились волны сладостного сокращения мышц, которые чудесно сконцентрировались в районе паха и закончились чередой следовавших друг за другом семяизвержений. Как она сладострастно стонала! Она тоже кончила! Ну и отлично!

Поняв, что я получил оргазм, дама ловко сбросила с себя давившую на нее тяжесть, облегченно вздохнула, наклонила свои груди к моему лицу и попросила помассировать ей соски, губами и языком. От сильного возбуждения ее соски увеличились в размерах и красиво торчали с грудей, неотразимо завораживая мой взгляд. Я протянул свою руку и совсем нежно прижал ладонь к одной из грудей, сразу почувствовав ее приятную упругость, а затем приподнял свою голову так, чтобы сосок попал в мои открытые губы. Ощутив сосок во рту, я сомкнул и прижал губы к теплой гладкой розоватой кожице, а затем, не теряя время, стал втягивать его глубже в рот и, теребя языком выпускать опять наружу. Она вновь стала сладко стонать.

Затем дама легла на живот и так кокетливо посмотрела на меня через плечо. Это было такое потрясающее зрелище и я быстро пристроился к ней. Мы вновь кончили довольно быстро! Продолжая постанывать, она удовлетворенная, лежала подо мной без движения, сильно прогнув поясницу и смачно выпятив свои округлые, довольно упругие, соблазнительно-красивые ягодицы. А ее мокрые от бурного секса половые губы продолжали обильно источать теплую влагу на мой в умат раздраконенный, но упрямо не желавший сдаваться член. Возраст, милая голая дама рядом и гормоны — крутой сплав.

Потом мы вновь искупались, смывая пот и наши грехи, такие очень сладостные грехи. И тут я понял — подошло! Дело в том, что попал в аварию, испытал клиническую смерть, но какой-то мужчина в сияющей одежде повернул меня обратно от таких больших врат. И, когда я пришёл в себя, врачи и медсёстры обалдели — они точно уже собирались отнести меня в морг. «А залупу вам на воротник», — вслух подумал я. И вот с этого момента у меня после секса начиналось покалывание в ладонях. Я так вылечил радикулит у отца.

После клинической смерти у каждого бывает по-разному. Кто-то заговорил на немецком, хотя никогда не учил, кто-то стал цитировать Маркса (ужас!), а вот у меня ладони после секса стали как бы наполняться энергией и я смог вылечить отца, соседа и нашу весьма сексуальную училку истории Ольгу. У неё так болели ноги — еле ходила, а я её вылечил. Как она потом лихо стучала каблучками по коридору! Она меня конечно «отблагодарила», мне тогда уже стукнуло 20 лет. Но вот эта дама вновь сладко целует меня...