Помню когда-то уже не мало лет назад я ехал домой рейсовым автобусом. Рейс был поздним, мне было около двадцати лет, рядом со мной в кресле сидела женщина. Она была старше меня. Ехала она откуда-то из гостей и была слегка выпившей. Не смотря на свой зрелый возраст жила она одна, никогда не была замужем и у неё не было детей. Тем не менее она была довольна жизнью. Мужчины не обделяли её вниманием. Я уже не помню как её зовут. Предположим, что её звали. Нет, не знаю. Создавалось впечатление, что взрослая дама пытается закадрить малоопытного юнца. Некоторые пассажиры даже пытались шикать на нас, когда тон нашего разговора начинал превышать допустимые нормы. Но дело было вовсе не в этом. Женщину увлекло, то что кто-то может поговорить с ней по душам, без вмешательства в её личную жизнь. Да и вообще ей приятно было нравиться, и открывать молодому человеку мир. Обычно я стеснительный и не очень разговорчивый с мало знакомыми людьми. Но здесь все получилось как-то само собой.

Мы проболтали всю дорогу, вышли из автобуса и стали прощаться. Мы сказали друг другу «до свидание» и все необходимые фразы. Я замешкался лишь на секунду, но этого было достаточно, чтобы разговор продолжился. Она спросила далеко ли я живу. Я сказал, что да на другом конце города. Она жила рядом и сказала, что если я не вижу в этом ничего дурного, то мы можем ненадолго зайти к ней, выпить чаю после дороги. Я согласился. Мы пили чай и она спросила понравилась ли она мне, если честно. Момент был щекотливым, она зацепила тему своего женского самолюбия и от утвердительного ответа уже было трудно уйти. И я сказал что да, и что несмотря на разницу в возрасте, когда я смотрю на неё, то в мыслях представляю её обнажённой. «Вот как» — неожиданно приятно удивилась она. «Значит я тебе нравлюсь?» — ещё раз спросила она.

«Значит да» — с некоторой растерянностью заявил я. «Но ты же понимаешь, что между нами ничего не может быть?» — с сомнением в голосе сказала она. «Да, да, конечно, я просто сказал, что представляю вас себе голой» — оправдывался я. «Совсем голой?» — переспросила она. «Ну да совсем, я бы хотел посмотреть все, даже как вы там устроены и всё, после этого я бы ушел» — я сам испугался тому, как это прозвучало: как предложение. «Но как ты себе это представляешь?» — увлеченно спросила она. «Просто, я отвернусь, а вы разденетесь догола, как обычно это делаете перед сном» — простодушно заявил я. Она не надолго задумалась, уставившись куда-то в пол и загадочно улыбаясь. «Ну не знаю, — вдруг ответила она, — это как то не удобно, нет я могу это не составит труда, и если тебе это очень интересно, а я это вижу по твоим глазам, то почему бы и нет… и все же как то неудобно. Ты действительно хочешь этого?» — многозначительно спросила она, как бы сама решаясь с моей помощью на необдуманный шаг. «Ну честно говоря да» — вздохнув сказал я. «Ну, тогда ладно — отвернись» — она пристально и слегка насмешливо смотрела на меня. Я резко повернулся даже с самим стулом. За моей спиной началось какое-то бесконечное шуршание одежд. Через несколько минут я наобум спросил: «Всё?» «Да!» — быстро ответила она так как будто давно ждала этого вопроса. В её голосе слышались нотки шкoльницы, которая в первый раз раздевается перед парнем. Я начал медленно поворачиваться. Она стояла абсолютно голая, белоснежная, с тёмными зарослями волос и виноватой улыбкой. «И что теперь?» — застенчиво спросила она. Теперь уже я вошёл во вкус. Её формы были просто чудесны: бесконечно вьющаяся линия её тела, изгиб за изгибом, один плавней другого. «Ну что нравиться?» — нетерпеливо спросила она. «О, да, — начал я говорить, она радостно просияла, — теперь пожалуйста расслабьтесь и спокойно ходите по дому занимаясь своими делами, если конечно сможете» «А почему нет, раздеться же я смогла?» — обворожительно улыбаясь заявила она. И она принялась щеголять передо мной.

Это было зрелище, это было что-то. Она пошла в ванну, ненадолго спрятавшись от меня, затем в туалет и снова в ванну. Потом она занялась глажкой одежды назавтра. И все это в голом виде. Потом достала свечи, бутылку вина и бокалы. Она разлила вино пока я заворожено смотрел на неё и присела напротив меня на стуле. «Так хорошо?» — спросила она довольным голосом меня.

«Да, — ответил я, — только не останавливайтесь на достигнутом: не зажимайтесь так сидя передо мной на стуле, расслабьтесь.»

«Ах вот как, ну это я тоже смогу, если ты так уверен в своих силах,» — немного интригуя сказала мне это она. А потом действительно приняла непринуждённую позу ноги её при этом достаточно широко разъехались в стороны. И тут уже я опешил. Я увидел бывалую, видавшую виды и к тому же уже возбужденную, ни чем не защищенную женскую плоть. Я медленно поднял глаза и во взгляде этой женщины увидел самодовольство и коварство. Она встала налила вина, подала бокал и снова уселась ещё в более откровенной позе. Похоже это забавляло её. Я цедил вино и беззастенчиво пожирал глазами её лоно. Я не знаю сколько это продолжалось и сколько это могло ещё продолжаться. Я поставил на стол допитый бокал и вдруг услышал её тихое, томное, повелительное:

«Дотронься до меня». Я опустился перед ней на колени ещё сильнее ощутив приятный, пьянящий запах её раскрасневшихся, набухших половых губ. Снизу вверх я провел рукой по промежности, женщина резко дернулась и слегка вскрикнула. Влаги было так много и она была такой ароматно вкусной. Я поднес руку к носу и затянулся — это был чарующий запах амброзии. Раздвинув двумя руками половые губы в стороны я опустился лицом вглубь сердцевины и начал жадно, захлебываясь лизать всю эту влагу и верхушку этого хитроумного сооружения природы — клитор. Моя партнерша помогала мне извиваясь подомной своим динамичным тазом, завывая и ахая. Через минут 10 она стала повторять, что сейчас кончит. Она сильно вдавливала двумя руками мою голову поглубже себе в промежность и сильно, часто билась своим передком мне навстречу. Я придерживал её руками за две огромные ходившие ходуном ягодицы. Вдруг я почувствовал как она затряслась мелкой дрожью и медленно рывками начала кончать, вдавливая свой половой орган в моё лицо. «А-а-а-а-а-а!» — длинно, протяжно очень музыкально затянула она. А потом вдруг вся словно рассыпалась на стуле. Она смотрела на меня такими счастливыми, благодарными и я бы сказал очень щедрыми глазами. «А как же ты» — неожиданно тихо, словно другим голосом произнесла она. «Не волнуйся я в порядке, я получил от этого глубокое чувственное удовольствие.» Она ещё более мило мне улыбнулась. «Я поцелую тебя на прощание туда» — сказал я. «Только осторожно, — предупредила она, — там ещё все живое. Ты можешь взять меня всю. Я вся твоя». Я посмотрел на её измочаленное, растерзанное, темно-красно-алое лоно, с хорошо теперь видной, широко раскрывшейся дырой по середине. «Не надо, — сказал я, — было и так очень хорошо, правда?» «Да, правда!» — она ласково, радушно улыбалась.

Я поцеловал её в мягкие осевшие ткани малых половых губ, она чуть вздрогнула, и поднялся, чтобы уходить. «Спасибо честно, за демонстрацию своей женской красоты» — искренне сказал я. «Тебе не за что благодарить меня, ты дал мне больше» — заискивающе произнесла она.

Потом подошла взяла мою руку и потерлась о нее несколько раз своей промежность словно верная собака. «Спасибо, тебе» — и она потянувшись нежно поцеловала меня в губы. В полной растерянности я вышел за дверь и потом долго брёл брёл, пока не пришел домой. Дорогу назад к этой женщине я так и не вспомнил. Да и нужно было ли вспоминать, я не знал. Но ощущении необыкновенной женственности не забуду ещё долго. Словно долгий долгий поцелуй в самую сокровенную суть женщины, как загадки.