Она стояла в центре круга, очерченного мелом и немного испуганно глядела на меня, такая юная, чистая, в просторном полупрозрачном балахоне на голое тело, простоволосая и босая. Забавная, видно, что опыта в вызовах она не имела прежде. И была совсем не похожа на тех, кто вызывал меня раньше.

Я сделал шаг к ней, но наткнулся на невидимую преграду. Такой же круг ограничивал и меня. Я присел на корточки и подул на меловой контур. Преграда медленно таяла. Глупенькая девочка, этому фокусу я научился несколько сотен лет назад. Выйдя на волю, я проделал то же самое и с ее барьером. Она вскинула руки, защищаясь, и смотрела широко раскрытыми глазами. Но я не спешил нападать.

— Зачем ты позвала меня? — спросил я.

— Не знаю, — ответила перепуганная ведьмочка.

Я приблизился, осторожно отвел руки от ее лица и проникновенно произнес, касаясь ее кожи:

— А я знаю. Знаю, чего тебе не хватает.

Испуг в глазах сменился удивлением вперемешку с любопытством. Я обвил ее тонкую талию и слегка касаясь ее губ сказал:

— Нежности.

— Инкуб, — догадалась юная ведьма.

— Всем мы инкубы, когда нас вызывают такие прекрасные ведьмы, как ты, — ответил я и осторожно поцеловал девушку. Она вздрогнула всем телом, но на поцелуй ответила. Неловко, неумело. Я почувствовал, что внутри нее что-то вспыхнула. Пока это был робкий огонек страсти, но скоро он разгорится настоящим пожаром. Перед инкубом невозможно устоять.

Я почувствовал на языке мятный привкус, чуть сладковатый, ее язык скользнул по моей губе, чуть прикусываю ее нижнюю губу, от нее послышался тихий стон. Пламя разгорается. Я прижал ее к себе, скользнув рукой по балахону и распарывая ткань когтями вдоль спины, касаюсь обнаженной кожи и взмываю вместе с ней к потолку, сбросив ее одежды. Мои губы скользят вдоль ключиц к сонной артерии, слегка прикусываю кожу, но не пронзаю клыками. Я не вампир, чтобы питаться кровью, но иногда хочется ощутить солоноватый вкус на языке. Но не сейчас, еще рано.

Она стонет и выгибает спину, подставляя моему рту незащищенное горло. Провожу языком по шее, опускаюсь ниже к груди. Осторожно целую грудь, чтобы не спугнуть страсть. Ведьма открыта мне целиком и полностью, теперь я могу делать с ней все, что захочу. Девушка перебирает пряди моих волос тонкими прохладными пальцами. Прижимаю ее к потолку, задевая ногой люстру. На люстре же и оставляю свои брюки. Ведьма томно прикрывает глаза, полностью расслабленная и такая уязвимая. Но я не собираюсь причинять ей зла. Только наслаждения.

Мягко, но настойчиво заставляю ее раздвинуть ноги. Пока только касаюсь входа, продолжаю дразнить, наслаждаясь ситуацией. Она вздрагивает от моих прикосновений ко входу внутрь. Провожу пальцами по внутренней стороне бедра, слегка задевая кожу когтями. На ее лице блаженная улыбка. Резко поддаюсь вперед, вхожу в нее и замираю. Она резко вскрикивает, но я уже прерываю ее крик поцелуем. Властным и глубоким. Долгим. До сведения легких от недостатка воздуха. Прерываю поцелуй, давай возможность ей вздохнуть. Я не хочу, чтобы она задохнулась, хочу, чтоб немного закружилась голова. Ведьма мне нравится живой.

Делаю движение тазом, она снова стонет, на это раз громко, надрывно. С потолка сорвались несколько капель крови. Снова затыкаю ей рот поцелуем. Скольжу языком по ее языку, постепенно, осторожно, наращиваю темп. Ее стоны не прекращаются, а тонкие пальцы впиваются в плечи. Жаль, что у нее нет таких когтей, как у меня. Она извивается, бьет пятками по потолку, я не много отстраняюсь и не могу сдержать смеха.

— Тебе ведь понравилось, — не спрашиваю, утверждаю. Кажется, она не заметила, что я уже остановился, но не высунул свой орган из ее лона. На мгновение она приходит в себя, открывает глаза.

— Да, — тихо выдыхает она, — Немного больно…

— Боль и наслаждение — мой любимый коктейль, -шепчу ей.

Выхожу из нее, провожу пальцами по разорванному влагалищу, подношу к ее рту пальцы, испачканные в крови. Она покорно слизывает кровь, а я касаюсь губами бьющейся на шее жилки. Сначала осторожно, затем все-таки прокусываю кожи. От вкуса ее крови по телу проходит электрический импульс. Она стонет, потом немного тише, слабеет. Отстраняюсь, слизнув последние капли проступившей крови. Ведьма все еще нравится мне живой. Пальцами заставляю затянуться прокус, не хочу, чтоб она истекла кровь.

Резко разворачиваю ее лицом к потолку. Девушка коротко взвизгнула. Просовываю руку между ее телом и потолком, скольжу когтями по ее животу и касаюсь клитора, ощущаю влагу.

— А вот теперь будет больно, — шепчу ей на ухо.

Чувствую, как она внутри она сжимается в комок. Второй рукой обхватываю ее за горло, подавляя волю. Резким движением проникаю в анус. Теперь и я чувствую ее боль. Слишком узко. Осторожно нажимаю на клитор, прикусываю ее плечо. Слышу ее крик и отвечаю ей стоном. Еще движение. Крик становится громче, но сопротивления нет. Продолжаю движение. Ее выдохи становятся тише, пока она не замолкает вовсе, полностью расслабившись. Клитор под пальцами пульсирует. Я беру почти бессознательную ведьму на руки и осторожно спускаюсь в низ. Она смотрит на меня томным и полностью удовлетворенным взглядом. Кладу ее на диван, укрыв пледом.

— Надеюсь ты запомнила ритуал, — говорю ей на прощание, — Увидимся, — с этими словами я распускаю крылья и прыгаю в окно, так и забыв свои брюки, висящие на люстре.