Этим вечером я сильно задержался и догадывался, что ты будешь этому не очень рада, все-таки вечернее время — наше время. Но работа есть работа.

Открыв дверь, я вошел в темную прихожую, аккуратно прикрыл за собой и щелкнул замком.

Тут я и услышал твое постукивание ноготочками по зеркалу шкаф-купе, стоящего справа. Я с улыбкой оглянулся, надеясь развеять твое недовольство, левой рукой же потянулся к выключателю.

— Давай, давай, включай свет, сука! — твой властный голос всегда доводил меня до экстаза.

Приказные нотки твоего божественного голоса мигом включали меня, как тумблер, в состояние подчинения.

Свет зажегся и я увидел, что ты уже стоишь в одном халате, уперев одну руку в бок, локтем другой же прислонившись к шкафу. Лицо у тебя строгое и, одновременно, невероятно восхитительное. Я обожаю твою строгость, твою верхнюю половинку.

— Привет, родная, — шепчу я, заискивающе улыбаясь.

— Что, тварь?! — это не вопрос, это крик возмущения.

Шаг и звонкая пощечина. У меня от удара даже в глазах звездочки заплясали. Ты не жалеешь силы на удары, и это я люблю.

— Разделся, сука! — сказано тихо, но не подчиниться тебе нельзя.

Да и что говорить — я с радостью скидываю с себя все.

— К двери мордой, раком встал! — твои губы сжаты, взгляд мечет молнии и — боги, как ты прекрасна!

— Слушаюсь, — хрипло отвечаю я, отворачиваясь и наклоняясь.

— Жопу раздвинь, сука! — я повинуюсь.

Держа руками ягодицы, я чувствую, как ты подходишь ко мне и очень сильно, неимоверно больно бьешь меня по жопе. Так сильно, что я даже взвизгиваю, а ты хватаешь меня за волосы и придвигаешься к моему уху.

— Хули ты визжишь, сука, я разрешала, тварь, рот тебе открывать? — ты шепчешь мне это настолько злобно, что у меня бегут мурашки по коже, а колени слегка подкашиваются.

— Нет, — отвечаю я, собрав остатки ушедшего в пятки голоса.

— Щас я тебя накажу, паскуда! — ты резко хватаешь мою мошонку и сдавливаешь ее так, что я приседаю. — Стоять, блядина!

Тяжело стоять ровно, когда чувствуешь, что еще чуть-чуть и от яиц останется кашица, но ты убираешь руку и шумно плюешь мне на анус. Что будет дальше гадать мне не приходится — я чувствую задницей, как ты сбрасываешь халат и грубо, резко входишь в мой зад, хватая одной рукой за волосы, а второй — за горло. Сжимая обе руки, ты резко, грубо и глубоко ебешь меня так, что у меня слезы на глаза наворачиваются. Чувствуя тянущую боль в яйцах и разрывающий мое очко страпон, я завожусь. Это не эрекция, это нечто совсем другое.

Я впадаю в легкий транс, готовый служить тебе и делать все, что ты прикажешь.

— Кто ты? — шипишь мне на ухо, сильнее стискивая пальцы и усиливая натиск на мою задницу.

— Я Ваша шлюха, сука, тварь, мразь, вещь.

— Так-то, сука! — ты ненадолго отпускаешь мое горло и волосы, тут же хватая и выкручивая соски, все больше ускоряя работу бедрами.

Сколько проходит времени я не знаю, но вот ты отпускаешь меня, одновременно выводя из меня резиновый член, и я оседаю на пол.

— На место, тварь!

И я ползу на четвереньках, виляя раздолбанным задом в спальню.

— На кровать, тварь, быстро! — не сильный, но чувствительный пинок по яйцам и я уже на кровати.

Ты достаешь из шкафа веревки и принимаешься яростно дрочить мой полувставший член. Секунда-две и я возбужден настолько, что член звенит, напрягшись, как струна. Ты ловко и быстро обвязываешь его веревкой по всей длине, особое внимание уделяя головке — три туго стянутых петли вокруг нее, а затем переходишь к яйцам и столь же крепко и сильно связываешь их.

Я с трудом дышу сквозь сжатые зубы, а ты уже привязываешь меня к подножию кровати.

— Ну-ка вперед ползи!

И я ползу вперед, отчего веревка натягивается до предела. На ней теперь можно играть, как на гитаре. Но здесь мои мучения не заканчиваются.

С силой ты вгоняешь пробку мне в зад, а на поясе крепишь страпон.

— Не заслужил ты сегодня, тварь такая, хорошего обращения. Будешь меня сейчас страпоном ебать, пока мне не надоест. Смотри, сука, чтоб мне понравилось! — звонкая пощечина отвлекает меня от боли в паху.

Забравшись на кровать впереди меня, ты выпячиваешь свою восхитительную попку и смазав ее, вводишь себе небольшую пробку. Подвигав задом перед моим носом, ты с улыбкой оглядываешься на меня.

— Нравится, сука, жопа моя?

— Да, — выдох.

— Еби меня давай, — резко развернувшись на спину, ты ложишься подо мной, но так, что мне придется тянуться к тебе, чтобы войти. — Че встал, сука? Ползи ко мне!

И я ползу. В какой-то момент мне даже кажется, что у меня попросту оторвутся яйца вместе с членом, но — вот она твоя киска, уже настолько влажная, что я чувствую запах твоей смазки, такой возбуждающий, что сдавленный член начинает дергаться от желания войти в тебя.

— Хуек свой можешь забыть теперь, сука, ебать меня только страпоном будешь, понял?

— Как пожелаете.

— Вперед! — из-под подушки ты вынимаешь стек и хлещешь его меня по плечам.

Но меня и торопить особо не нужно — я вхожу в твою киску концом страпона.

— Глубже!

И я двигаюсь ближе. Мне больно, но удары стека переносят боль на плечи, грудь, руки — и я почти не чувствую боль в паху. Страпон входит в тебя полностью и ты с силой прижимаешь меня бедрами. Я рычу от боли, а ты задаешь бедрами мне быстрый и жесткий ритм, причиняя просто адскую боль в паху.

Стек уже лежит, ты медленно извиваешься под длинным резиновым членом, при каждом движении сжимающим мой налитый кровь член. Да, эта штуковина больше моего члена. Намного.

От боли слезятся глаза, но я продолжаю трахать тебя, а когда ты начинаешь расслабляться и, закрыв глаза, закидываешь голову, я ускоряю темп, все быстрее и быстрее сношая тебя. И от этой картины — когда я вижу, как тебе хорошо, я получаю просто неземное удовольствие.

Боли больше нет, только ты и наслаждение, которое ты получаешь, которое я даю тебе.

Такая ебля не может длиться долго, мы оба это понимаем. Но сегодня тебе и не нужно долго — десять минут моего пота, смешанного со слезами и тебя накрывает волна оргазма, в котором ты еще сильнее прижимаешь меня, с рыком кончая и слегка обвисая на мне.

Я, продолжая нависать над тобой, наблюдаю, как томно ты ластишься, наслаждаясь подаренным мною удовольствием. И я счастлив видеть, насколько тебе приятно.

— Все, родной, — ты не открывая глаз целуешь мои губы и отпускаешь меня. — Отвязывайся.

Я с облегчением и стоном отстраняюсь и расстегиваю страпон.

Что не говори, а мне было очень радостно попробовать такую игру. Ты давно хотела и я рад, что нам обоим понравилось.

Отбросив веревку в сторону, я медленно растираю яйца и член, чувствуя, насколько сильно у меня желание взять тебя теперь уже своим членом.

Но стоит мне к тебе потянуться, как ты с ехидной улыбкой приоткрываешь левый глаз.

— Я же сказала, что ебать ты меня будешь только страпоном, куда лезешь?

Я улыбаюсь.

— Как пожелаешь, родная.