Это мой первый рассказ, направленный на этот сайт. Если вам понравится — продолжу.

Это мой первый рассказ, направленный на этот сайт. Если вам понравится — продолжу.

Шипение… Писк… Шипение… Писк… Боль… Шипение… Писк-писк-писк… Голоса… Тихое похрустывание целлофана… Укол… Тишина…

Шипение… Писк… Шипение… Писк… Боль… Шипение… Писк-писк-писк… Голоса… Тихое похрустывание целлофана… Укол… Тишина…

С невнятным, хриплым воплем вскидываюсь… Провожу перед глазами рукой. Несмотря на выключенный свет, отчетливо вижу свою руку. В очередной раз ловлю себя на мысли о том, когда же я заработал привычку вот так проверять свое зрение, подобно угасающему старику?… Ответ прост. Он лежит на поверхности. Десять лет назад, когда подписал договор. Стандартный армейский договор, дающий мне по окончании службы, право на гражданство. С одним маленьким нестандартным подпунктом. В нем говорилось, что данное государство не только имеет право посылать меня в любые горячие точки, но и проводить на мне любые эксперименты. Если бы я тогда только прочитал его повнимательнее… Если бы…

С невнятным, хриплым воплем вскидываюсь… Провожу перед глазами рукой. Несмотря на выключенный свет, отчетливо вижу свою руку. В очередной раз ловлю себя на мысли о том, когда же я заработал привычку вот так проверять свое зрение, подобно угасающему старику?… Ответ прост. Он лежит на поверхности. Десять лет назад, когда подписал договор. Стандартный армейский договор, дающий мне по окончании службы, право на гражданство. С одним маленьким нестандартным подпунктом. В нем говорилось, что данное государство не только имеет право посылать меня в любые горячие точки, но и проводить на мне любые эксперименты. Если бы я тогда только прочитал его повнимательнее… Если бы…

Отряхнувшись, словно пёс, вылезший из воды, я встал с кровати. Необходимо поддерживать тело на должном уровне физической подготовки. Пощекотав выглянувшую из-под одеяла маленькую ступню, я начал одеваться. Трусы, носки, спортивный костюм, кроссовки. В карман — плеер, в уши — наушники… («Заметка на память: надо обновить имплант и поменять блоки памяти!»)

Отряхнувшись, словно пёс, вылезший из воды, я встал с кровати. Необходимо поддерживать тело на должном уровне физической подготовки. Пощекотав выглянувшую из-под одеяла маленькую ступню, я начал одеваться. Трусы, носки, спортивный костюм, кроссовки. В карман — плеер, в уши — наушники… («Заметка на память: надо обновить имплант и поменять блоки памяти!»)

Спустившись на первый этаж, я трусцой побежал в сторону парка. С утра там не многолюдно, так что можно будет основательно ускориться.

Спустившись на первый этаж, я трусцой побежал в сторону парка. С утра там не многолюдно, так что можно будет основательно ускориться.

Через несколько минут, когда под ногами оказалось мягкое, слегка пружинящее покрытие парковой дорожки, я вернулся мыслями к ночным кошмарам. Суммарно, я слышал эти звуки около семи лет. Они стали настолько привычными, что я поначалу чувствовал дискомфорт, не слыша их.

Через несколько минут, когда под ногами оказалось мягкое, слегка пружинящее покрытие парковой дорожки, я вернулся мыслями к ночным кошмарам. Суммарно, я слышал эти звуки около семи лет. Они стали настолько привычными, что я поначалу чувствовал дискомфорт, не слыша их.

Причиной послужил прорыв в генетике, и отмена устаревших запретов. Генетики научились совмещать гены человека и различных живых существ настолько плодотворно, что на свет стали появляться гораздо более совершенные существа, чем человек. На их базе и была создана вакцина №50371Q. Основа основ, которая, будучи привитой человеку в чистом виде, продлевала его активную жизнь в несколько раз, давала чудовищный иммунитет к большинству вирусов… Это лишь малая часть всех её преимуществ. Главное же заключалось в том, что она, будучи совмещенной с рядом генов, и будучи примененной в определенных частях тела, позволяла изменять его. Нужна скорость гепарда? Нет проблем! Вакцина вкалывается в ряд точек грудной клетки, ног и спины. И увеличивается объем легких, а мышцы выдают невиданную скорость и мощь. Нужно, чтобы человек мог плавать под водой? Снова она же, но с другим набором генов — и вот человек способен задерживать дыхание почти на пол-часа, и между пальцами вырастает перепонка.

Причиной послужил прорыв в генетике, и отмена устаревших запретов. Генетики научились совмещать гены человека и различных живых существ настолько плодотворно, что на свет стали появляться гораздо более совершенные существа, чем человек. На их базе и была создана вакцина №50371Q. Основа основ, которая, будучи привитой человеку в чистом виде, продлевала его активную жизнь в несколько раз, давала чудовищный иммунитет к большинству вирусов… Это лишь малая часть всех её преимуществ. Главное же заключалось в том, что она, будучи совмещенной с рядом генов, и будучи примененной в определенных частях тела, позволяла изменять его. Нужна скорость гепарда? Нет проблем! Вакцина вкалывается в ряд точек грудной клетки, ног и спины. И увеличивается объем легких, а мышцы выдают невиданную скорость и мощь. Нужно, чтобы человек мог плавать под водой? Снова она же, но с другим набором генов — и вот человек способен задерживать дыхание почти на пол-часа, и между пальцами вырастает перепонка.

Естественно, что данной технологией заинтересовались, в первую очередь, военные. Были созданы подборки генов, отвечающих поставленным задачам. Так появился я.

Естественно, что данной технологией заинтересовались, в первую очередь, военные. Были созданы подборки генов, отвечающих поставленным задачам. Так появился я.

Сразу же после подписания договора, меня отвели в медблок, заставили раздеться, и вкололи что-то. Первое воспоминание после этого — как меня приводили в чувство. Болели суставы, ныли зубы, мышцы вообще едва подавали признаки жизни. А еще — режущий, выжигающий едва проснувшиеся мысли, свет. Тогда-то мне и объяснили, что я 8 месяцев провел в геле, в то время, как мое тело, нашпигованное наноботами и новой генетической программой, менялось и росло. В итоге, в свои 18 лет я заимел рост почти под два метра, худое, донельзя жилистое тело, полное скрытых сюрпризов, и начинающийся многолетний кошмар. Полтора месяца на восстановление, еще около месяца на тренировки — и нас начали выкидывать в «горячие точки».

Сразу же после подписания договора, меня отвели в медблок, заставили раздеться, и вкололи что-то. Первое воспоминание после этого — как меня приводили в чувство. Болели суставы, ныли зубы, мышцы вообще едва подавали признаки жизни. А еще — режущий, выжигающий едва проснувшиеся мысли, свет. Тогда-то мне и объяснили, что я 8 месяцев провел в геле, в то время, как мое тело, нашпигованное наноботами и новой генетической программой, менялось и росло. В итоге, в свои 18 лет я заимел рост почти под два метра, худое, донельзя жилистое тело, полное скрытых сюрпризов, и начинающийся многолетний кошмар. Полтора месяца на восстановление, еще около месяца на тренировки — и нас начали выкидывать в «горячие точки».

Вот тут-то и начали проявляться «сюрпризы». Прокрасться ночью в лагерь повстанцев? Не проблема с ночным зрением, словно у кошки! Вырезать целый лагерь? Не беда, если движешься быстрее, чем может уследить сонный часовой. Проделать всё это тихо и без шума? Запросто, ведь под каждым ногтем растет что-то вроте иглы, способной чуть выдвигаться, и впрыснуть смертельный яд, убивающий буквально за пару секунд. И это не считая чудовищной силы, острейшего слуха и обоняния. Да и с нервишками, как оказалось, изрядно поколдовали. Потому как в опасной ситуации я стал реагировать в десятки раз быстрее, а время будто замедляло ход. Между заданиями же, посчитав, что потокать вкусам солдатни — моветон, начальство решило, что содержать нас в геле, внутри огромных колб — идеальное решение. Утыканные катетерами, мы неделями плавали в них, в бессознательном положении. Ну а бравые докторишки продолжали насиловать наш геном.

Вот тут-то и начали проявляться «сюрпризы». Прокрасться ночью в лагерь повстанцев? Не проблема с ночным зрением, словно у кошки! Вырезать целый лагерь? Не беда, если движешься быстрее, чем может уследить сонный часовой. Проделать всё это тихо и без шума? Запросто, ведь под каждым ногтем растет что-то вроте иглы, способной чуть выдвигаться, и впрыснуть смертельный яд, убивающий буквально за пару секунд. И это не считая чудовищной силы, острейшего слуха и обоняния. Да и с нервишками, как оказалось, изрядно поколдовали. Потому как в опасной ситуации я стал реагировать в десятки раз быстрее, а время будто замедляло ход. Между заданиями же, посчитав, что потокать вкусам солдатни — моветон, начальство решило, что содержать нас в геле, внутри огромных колб — идеальное решение. Утыканные катетерами, мы неделями плавали в них, в бессознательном положении. Ну а бравые докторишки продолжали насиловать наш геном.

Вот так, лоскутным одеялом, состоящим из сотен заданий, и прошли десять контрактных лет, необходимые для получения гражданства. Самый счастливый день — это день, когда ты выходишь из поезда, и осознаешь, что ты свободен, у тебя есть гражданство, квартира и куча денег! Самый несчастный день — он же, поскольку ты знаешь, что все твои мутации необратимы, и ты будешь жить с ними до конца дней своих. Единственное, что было сделано — ядовитые железы будут переведены в «спящий режим», и не будут вырабатывать яд.

Вот так, лоскутным одеялом, состоящим из сотен заданий, и прошли десять контрактных лет, необходимые для получения гражданства. Самый счастливый день — это день, когда ты выходишь из поезда, и осознаешь, что ты свободен, у тебя есть гражданство, квартира и куча денег! Самый несчастный день — он же, поскольку ты знаешь, что все твои мутации необратимы, и ты будешь жить с ними до конца дней своих. Единственное, что было сделано — ядовитые железы будут переведены в «спящий режим», и не будут вырабатывать яд.

Но меня джал очередной сюрприз. Пока я плавал в геле и рвал глотки незнакомым людям, повинным лишь в том, что они взяли в руки оружие, общество изменилось. Генетическое комбинирование стало общедоступным. Главное — иметь на это деньги, желание, и, естественно, гражданство.

Но меня джал очередной сюрприз. Пока я плавал в геле и рвал глотки незнакомым людям, повинным лишь в том, что они взяли в руки оружие, общество изменилось. Генетическое комбинирование стало общедоступным. Главное — иметь на это деньги, желание, и, естественно, гражданство.

Так что первое, что я увидел — были две миловидные девчушки, непринужденно беседующие у выхода с вокзала, и помахивающие при этом пушистыми хвостиками. Наверное двухметровый детина, стоящий с распахнутой пастью — весьма примечательное зрелище, потому как одна из них (рыженькая и конопатая), дернула в мою сторону остроконечным пушистым ушком, и недовольным тоном спросила:

Так что первое, что я увидел — были две миловидные девчушки, непринужденно беседующие у выхода с вокзала, и помахивающие при этом пушистыми хвостиками. Наверное двухметровый детина, стоящий с распахнутой пастью — весьма примечательное зрелище, потому как одна из них (рыженькая и конопатая), дернула в мою сторону остроконечным пушистым ушком, и недовольным тоном спросила:

— Чего тебе? Чего уставился?

— Чего тебе? Чего уставился?

Я только позорно открывал и закрывал рот, не в силах выдавить ни слова. Наконец я проскрипел: — Это… Настоящие?

Я только позорно открывал и закрывал рот, не в силах выдавить ни слова. Наконец я проскрипел: — Это… Настоящие?

Обе девчушки переглянулись и дружно фыркнули. — Ты откуда свалился? Естественно да!

Обе девчушки переглянулись и дружно фыркнули. — Ты откуда свалился? Естественно да!

— Про… Простите, я не в курсе событий последних десяти лет. Я был… Несколько отрезан от мира. Может посидим в кафе, расскажете, что да как?

— Про… Простите, я не в курсе событий последних десяти лет. Я был… Несколько отрезан от мира. Может посидим в кафе, расскажете, что да как?

Они снова переглянулись, оценивающе оглядели меня с головы до ног и, наконец, вынесли вердикт:

Они снова переглянулись, оценивающе оглядели меня с головы до ног и, наконец, вынесли вердикт:

— Хорошо, пошли.

— Хорошо, пошли.

Пройдя пару кварталов, мы вошли в уютную кафешку. По пути я изо всех сил старался не пялиться слишком откровенно на встречающихся людей. Разные цвета кожи, совершенно невероятные формы тел, хвосты, рожки, крылышки… Некоторые девушки цокали по мостовой вовсе даже не каблучками, а аккуратными копытцами.

Пройдя пару кварталов, мы вошли в уютную кафешку. По пути я изо всех сил старался не пялиться слишком откровенно на встречающихся людей. Разные цвета кожи, совершенно невероятные формы тел, хвосты, рожки, крылышки… Некоторые девушки цокали по мостовой вовсе даже не каблучками, а аккуратными копытцами.

В кафе я буквально упал на стул. Голова шла кругом, мысли гуляли вразброд. Девочки, видимо, почувствовав мое замешательство, решили взять дело в свои руки. Подозвали официанта и заказали вина. Только лишь отпив пару глотков, я начал приходить в себя. Девочки вовсю этому способствовали, тормоша меня и безостановочно щебеча. Выяснилось, что рыжую звали Света, пепельноволосую — Рита.

В кафе я буквально упал на стул. Голова шла кругом, мысли гуляли вразброд. Девочки, видимо, почувствовав мое замешательство, решили взять дело в свои руки. Подозвали официанта и заказали вина. Только лишь отпив пару глотков, я начал приходить в себя. Девочки вовсю этому способствовали, тормоша меня и безостановочно щебеча. Выяснилось, что рыжую звали Света, пепельноволосую — Рита.

Оказалось, что несколько лет пять назад, было разрешено «гражданское» генное модифицирование. Можно было привить себе не боевые генетические изменения. Началось повальное изменение тел. Ушки-хвостики, коготки-копытца, шерстка и чешуя… Люди меняли свои тела, как хотели. Света год назад начала курс, добавляющий ей гены ряда кошачьих. Как бы в доказательство, она покрутила хвостом и пошевелила кошачьими ушками. Рита же решила стать белочкой.

Оказалось, что несколько лет пять назад, было разрешено «гражданское» генное модифицирование. Можно было привить себе не боевые генетические изменения. Началось повальное изменение тел. Ушки-хвостики, коготки-копытца, шерстка и чешуя… Люди меняли свои тела, как хотели. Света год назад начала курс, добавляющий ей гены ряда кошачьих. Как бы в доказательство, она покрутила хвостом и пошевелила кошачьими ушками. Рита же решила стать белочкой.

Я сидел, впитывая информацию, и старательно накачивался алкоголем. Мозги отчаянно буксовали. В итоге, девчонки, видя, что я постепенно «уплываю», решительно подхватили меня, и поволокли из кафе. Я несвязно бурчал, высказывая свое неодобрение способом транспортировки, и вовсю нагло щупал упругие попки. Света шипела и ворчала, словно натуральная кошка, что только подхлестывало моего внутреннего беса. Рита же только тихонько ойкала, когда я ее пощипывал за ягодицу.

Я сидел, впитывая информацию, и старательно накачивался алкоголем. Мозги отчаянно буксовали. В итоге, девчонки, видя, что я постепенно «уплываю», решительно подхватили меня, и поволокли из кафе. Я несвязно бурчал, высказывая свое неодобрение способом транспортировки, и вовсю нагло щупал упругие попки. Света шипела и ворчала, словно натуральная кошка, что только подхлестывало моего внутреннего беса. Рита же только тихонько ойкала, когда я ее пощипывал за ягодицу.

Наконец они доволокли меня до какого-то дома, втащили внутрь, и открыли двери квартиры. Закинув меня на диван, они начали тихонько шептаться. Я без труда слышал каждое слово, но старательно не подавал признаков жизни.

Наконец они доволокли меня до какого-то дома, втащили внутрь, и открыли двери квартиры. Закинув меня на диван, они начали тихонько шептаться. Я без труда слышал каждое слово, но старательно не подавал признаков жизни.

— Ну что, ты, или я?

— Ну что, ты, или я?

— Давай ты, я немного боюсь.

— Давай ты, я немного боюсь.

— Трусиха! Мне тоже страшно, и что?

— Трусиха! Мне тоже страшно, и что?

— Давай вместе?

— Давай вместе?

С этими словами, Света направилась ко мне. Переваливая мою бесчувственную тушку, сняла с меня куртку, рубашку, и принялась за джинсы. Рита, тем временем, быстро стащив с меня обувь и носки, начала неторопливо снимать с себя одежду. Скинув блузку и юбку, она стащила с себя лифчик и трусики. Мой член незамедлительно отреагировал, просыпаясь от десятилетней спячки. Света мгновенно застыла, как кролик перед удавом. Поскольку она в этот момент как раз стаскивала с меня трусы, она оказалась с ним буквально «лицом к лицу».

С этими словами, Света направилась ко мне. Переваливая мою бесчувственную тушку, сняла с меня куртку, рубашку, и принялась за джинсы. Рита, тем временем, быстро стащив с меня обувь и носки, начала неторопливо снимать с себя одежду. Скинув блузку и юбку, она стащила с себя лифчик и трусики. Мой член незамедлительно отреагировал, просыпаясь от десятилетней спячки. Света мгновенно застыла, как кролик перед удавом. Поскольку она в этот момент как раз стаскивала с меня трусы, она оказалась с ним буквально «лицом к лицу».

— Эй, да он же, кажется, не спит! — Подала голос Рита.

— Эй, да он же, кажется, не спит! — Подала голос Рита.

— Спит он, спит! — Проворчала Света, гипнотизируя покачивающийся орган. — Нормальная реакция на раздевание. — Нервно хихикнула она, осторожно трогая пальчиком обнажившуюся головку.

— Спит он, спит! — Проворчала Света, гипнотизируя покачивающийся орган. — Нормальная реакция на раздевание. — Нервно хихикнула она, осторожно трогая пальчиком обнажившуюся головку.

Да-а… Изменили-то меня порядочно. Член — и тот вымахал сантиметров до двадцати пяти, не меньше! А под ним свешивались здоровенные яйца, каждое размером чуть ли не с куриное.

Да-а… Изменили-то меня порядочно. Член — и тот вымахал сантиметров до двадцати пяти, не меньше! А под ним свешивались здоровенные яйца, каждое размером чуть ли не с куриное.

Света склонилась над членом, и брезгливо принюхалась. Не обнаружив неприятного запаха (откуда бы ему взяться, если мое тело постоянно вырабатывает антибактериальные вещества), она боязливо лизнула головку. Я, не сдержавшись, чуть слышно простонал от невероятного наслаждения. Опасливо покосившись на меня, она повторно лизнула. А потом, внезапно осмелев, взяла головку в рот, и начала сосать. Движения были неловкие, неумелые, но, при этом, доставлявшие нереальное блаженство. Горячие губки, и чуть шершавый язычок буквально порхали по члену, облизывая его, обсасывая головку и, временами, слегка проникая в отверстие уретры. Я мужественно продержался под этой пыткой минут десять, но когда она, спустившись, начала облизывать мои яйца, не переставая подрачивать мягкой ладошкой, меня буквально ударило током, и я кончил, заливая все вокруг спермой. Несколько капель попали Свете на шеку. Она машинально слизнула их, и, с задумчивым видом, замерла. Потом поднесла ладонь к носу и принюхалась. Лизнула сперму.

Света склонилась над членом, и брезгливо принюхалась. Не обнаружив неприятного запаха (откуда бы ему взяться, если мое тело постоянно вырабатывает антибактериальные вещества), она боязливо лизнула головку. Я, не сдержавшись, чуть слышно простонал от невероятного наслаждения. Опасливо покосившись на меня, она повторно лизнула. А потом, внезапно осмелев, взяла головку в рот, и начала сосать. Движения были неловкие, неумелые, но, при этом, доставлявшие нереальное блаженство. Горячие губки, и чуть шершавый язычок буквально порхали по члену, облизывая его, обсасывая головку и, временами, слегка проникая в отверстие уретры. Я мужественно продержался под этой пыткой минут десять, но когда она, спустившись, начала облизывать мои яйца, не переставая подрачивать мягкой ладошкой, меня буквально ударило током, и я кончил, заливая все вокруг спермой. Несколько капель попали Свете на шеку. Она машинально слизнула их, и, с задумчивым видом, замерла. Потом поднесла ладонь к носу и принюхалась. Лизнула сперму.

— Слушай, действительно вкусно! — Она ошалело смотрела на свою подругу. Я скосил глаза, находя взглядом Риту.

— Слушай, действительно вкусно! — Она ошалело смотрела на свою подругу. Я скосил глаза, находя взглядом Риту.

Опавший-было член мгновенно вскочил. Рита сидела в кресле и, глядя на нас, вовсю мастурбировала. Тонкие пальчики мелькали между ног, пощипывая клитор, и играясь с губками. В то же время, кончиком хвоста она щекотала себе соски. Я застыл. Глаза против воли открылись, и продолжали выпучиваться, жадно пожирая такое зрелище. Рита, увидев, что я не сплю, лукаво улыбнулась, поднесла руку к лицу, и старательно облизала два пальчика. Вновь вернувшись вниз, рука чуть изменила положение, и пальчики стали неспешно разведывать темное колечко ее второй дырочки. Постепенно, сантиметр за сантиметром, они, скрылись внутри.

Опавший-было член мгновенно вскочил. Рита сидела в кресле и, глядя на нас, вовсю мастурбировала. Тонкие пальчики мелькали между ног, пощипывая клитор, и играясь с губками. В то же время, кончиком хвоста она щекотала себе соски. Я застыл. Глаза против воли открылись, и продолжали выпучиваться, жадно пожирая такое зрелище. Рита, увидев, что я не сплю, лукаво улыбнулась, поднесла руку к лицу, и старательно облизала два пальчика. Вновь вернувшись вниз, рука чуть изменила положение, и пальчики стали неспешно разведывать темное колечко ее второй дырочки. Постепенно, сантиметр за сантиметром, они, скрылись внутри.

Света, не видя моих открытых глаз, подошла к своей подруге. Склонилась, и чувственно поцеловала ее в губы. Рита, видимо, удивившись новому вкусу Светиных губ, чуть приподняла бровь. И тут же, взяв себя в руки, начала раздевать ее. Неторопливо стянула я нее свитерок, и принялась за бриджи. От удивления у меня аж рот открылся. Все Светино тело было покрыто короткой, пушистой шерсткой. Открытыми оставались лишь кисти рук и лицо. Тугие штаны нехотя сползали, открывая ярко-рыжую пушистую попку. Первый и единственный свой сексуальный опыт, испытанный перед подписанием контракта, ясно дал мне понять — я не сторонник лишней растительности на женском теле. Меня тогда чуть не стошнило, когда моя бывшая одноклассница попросила перед сексом полизать ей, настолько неопрятно и неухоженно у нее все там выглядело. Тут же — напротив, короткий рыжий пух выглядел настолько естественным, что ни пушистая попка, ни пушистые половые губки не вызывали во мне никакого отторжения. Даже видимая пушистая грудь, с небольшими лысыми пятачками темно-розовых сосков, вызывала во мне лишь желание облизать ее!

Света, не видя моих открытых глаз, подошла к своей подруге. Склонилась, и чувственно поцеловала ее в губы. Рита, видимо, удивившись новому вкусу Светиных губ, чуть приподняла бровь. И тут же, взяв себя в руки, начала раздевать ее. Неторопливо стянула я нее свитерок, и принялась за бриджи. От удивления у меня аж рот открылся. Все Светино тело было покрыто короткой, пушистой шерсткой. Открытыми оставались лишь кисти рук и лицо. Тугие штаны нехотя сползали, открывая ярко-рыжую пушистую попку. Первый и единственный свой сексуальный опыт, испытанный перед подписанием контракта, ясно дал мне понять — я не сторонник лишней растительности на женском теле. Меня тогда чуть не стошнило, когда моя бывшая одноклассница попросила перед сексом полизать ей, настолько неопрятно и неухоженно у нее все там выглядело. Тут же — напротив, короткий рыжий пух выглядел настолько естественным, что ни пушистая попка, ни пушистые половые губки не вызывали во мне никакого отторжения. Даже видимая пушистая грудь, с небольшими лысыми пятачками темно-розовых сосков, вызывала во мне лишь желание облизать ее!

Однако я увлекся разглядыванием, а Света тем временем уже, склонившись, самозабвенно облизывала грудь своей подруги. Я повернулся на бок, наслаждаясь картиной. Абсолютно голое, без единого волоска тело Риты приятно контрастировало с огненно-рыжей и пушистой Светой. Рита, глядя на меня, властно взяла Светину голову в руки, и с силой притянула ее вниз. Света, не теряясь, начала явно привычное развлечение. В нее словно бес вселился! Она вылизывала и покусывала, посасывая клитор, и подрачивая Ритину попку пальчиком.

Однако я увлекся разглядыванием, а Света тем временем уже, склонившись, самозабвенно облизывала грудь своей подруги. Я повернулся на бок, наслаждаясь картиной. Абсолютно голое, без единого волоска тело Риты приятно контрастировало с огненно-рыжей и пушистой Светой. Рита, глядя на меня, властно взяла Светину голову в руки, и с силой притянула ее вниз. Света, не теряясь, начала явно привычное развлечение. В нее словно бес вселился! Она вылизывала и покусывала, посасывая клитор, и подрачивая Ритину попку пальчиком.

Я, не в силах сдержаться, соскочил с дивана, и припал открывшейся пушистой киске. Раздвинув ее губки, я углубился языком чуть внутрь, чувствуя дразнящий вкус ее соков. Света от неожиданности дернулась, но тут же, разомлев, чуть прогнула спинку, открывая мне полный доступ. Посасывая горячую пуговку клитора, я услышал, что она натуральным образом замурлыкала! Словно огромная кошка! Еще раз облизнув ее маленькие губки, я встал, и, слегка приобняв ее за талию, направил член внутрь. Мурлыканье тут же обрвалось, и Света взвизгнула, и снялась с члена. Я тупо уставился на стекающие по ее бедру капельки крови.

Я, не в силах сдержаться, соскочил с дивана, и припал открывшейся пушистой киске. Раздвинув ее губки, я углубился языком чуть внутрь, чувствуя дразнящий вкус ее соков. Света от неожиданности дернулась, но тут же, разомлев, чуть прогнула спинку, открывая мне полный доступ. Посасывая горячую пуговку клитора, я услышал, что она натуральным образом замурлыкала! Словно огромная кошка! Еще раз облизнув ее маленькие губки, я встал, и, слегка приобняв ее за талию, направил член внутрь. Мурлыканье тут же обрвалось, и Света взвизгнула, и снялась с члена. Я тупо уставился на стекающие по ее бедру капельки крови.

— Ты что, девственница… была? — Вторым вариантом было то, что член, всё же, слишком велик для нее, и я ее порвал.

— Ты что, девственница… была? — Вторым вариантом было то, что член, всё же, слишком велик для нее, и я ее порвал.

— Была. — Сквозь слезы выдавила она.

— Была. — Сквозь слезы выдавила она.

Рита, обняв, поглаживала ее по голове, успокаивая бьющую девушку дрожь.

Рита, обняв, поглаживала ее по голове, успокаивая бьющую девушку дрожь.

— Мы обе девственницы. Мы — бисексуалки. Но с мужским полом еще не решились до тебя. Хотели на ком-нибудь «потренироваться», желательно так, чтобы это был «одноразовый» вариант.

— Мы обе девственницы. Мы — бисексуалки. Но с мужским полом еще не решились до тебя. Хотели на ком-нибудь «потренироваться», желательно так, чтобы это был «одноразовый» вариант.

Я поскреб в затылке. Член, измазанный девичьими соками и кровью, упорно не желал опадать.

Я поскреб в затылке. Член, измазанный девичьими соками и кровью, упорно не желал опадать.

— Может… Это… Ну, продолжим. Не останавливаться же на пол-пути? Да и неприятный опыт не желателен.

— Может… Это… Ну, продолжим. Не останавливаться же на пол-пути? Да и неприятный опыт не желателен.

Света затравленно оглянулась на меня. Постепенно ее глаза остановились на члене. Решившись, она вновь встала на колени. Я, покачав головой, осторожно поднял ее с пола, и перенес на диван. Уложив ее на спину, я стал осторожно массировать ее грудь, подкрадываясь к соскам. Розовые ягодки тут же начали расти между пальцев. Склонившись, я взял сосок в рот, и начал нежно облизывать, чуть покусывая. Второй рукой я поглаживал ее живот, спускаясь ниже. Когда я коснулся ее киски, Света вновь чуть вздрогнула, но уже не так испуганно. Осторожно раздвинув губки, я чуть углубил указательный палец внутрь, одновременно поглаживая большим пальцем по клитору. Девушка задышала чуть чаще, и через минуту моих ушей музыкой коснулось тихое мурлыканье.

Света затравленно оглянулась на меня. Постепенно ее глаза остановились на члене. Решившись, она вновь встала на колени. Я, покачав головой, осторожно поднял ее с пола, и перенес на диван. Уложив ее на спину, я стал осторожно массировать ее грудь, подкрадываясь к соскам. Розовые ягодки тут же начали расти между пальцев. Склонившись, я взял сосок в рот, и начал нежно облизывать, чуть покусывая. Второй рукой я поглаживал ее живот, спускаясь ниже. Когда я коснулся ее киски, Света вновь чуть вздрогнула, но уже не так испуганно. Осторожно раздвинув губки, я чуть углубил указательный палец внутрь, одновременно поглаживая большим пальцем по клитору. Девушка задышала чуть чаще, и через минуту моих ушей музыкой коснулось тихое мурлыканье.

Продолжая играть с сосками, я приблизил член ко входу в ее пещерку. Взяв его в руку, я начал водить его головкой по клитору, время от времени соскальзывая, и чуть-чуть ныряя внутрь влагалища. С каждым разом я входил чуть глубже, срывая с ее губ невольный стон. Внутри нее было невероятно узко и горячо. И девочка уже явно была готова к продолжению, потому что у смазка буквально ручьем текла из нее. Вот уже и половина члена скрылась внутри. Рита, не в силах сидеть в стороне от происходящего, залезла на диван, и, оседлав голову подруги, прижалась своей киской к ее губам. Судя по тому, как она мгновенно начала постанывать, Света явно не растерялась, и дело свое знала на «отлично». Я стал двигаться активнее, гадая, смогу ли я ввести свой членище полностью в эту узкую дырочку. Нет. Введя чуть больше половины, я уткнулся головкой в новое препятствие. Света сдавленно промычала из-под Риты. «Неужели уже в матку уперся?» — промелькнуло в голове.

Продолжая играть с сосками, я приблизил член ко входу в ее пещерку. Взяв его в руку, я начал водить его головкой по клитору, время от времени соскальзывая, и чуть-чуть ныряя внутрь влагалища. С каждым разом я входил чуть глубже, срывая с ее губ невольный стон. Внутри нее было невероятно узко и горячо. И девочка уже явно была готова к продолжению, потому что у смазка буквально ручьем текла из нее. Вот уже и половина члена скрылась внутри. Рита, не в силах сидеть в стороне от происходящего, залезла на диван, и, оседлав голову подруги, прижалась своей киской к ее губам. Судя по тому, как она мгновенно начала постанывать, Света явно не растерялась, и дело свое знала на «отлично». Я стал двигаться активнее, гадая, смогу ли я ввести свой членище полностью в эту узкую дырочку. Нет. Введя чуть больше половины, я уткнулся головкой в новое препятствие. Света сдавленно промычала из-под Риты. «Неужели уже в матку уперся?» — промелькнуло в голове.

Рита притянула мою голову к скоей груди, буквально насильно вставив мне в рот темно-шоколадный сосок. Я послушно переключился на новое лакомство. Наконец, нехотя оторвавшись, я потянулся к Ритиному уху, и прошептал:

Рита притянула мою голову к скоей груди, буквально насильно вставив мне в рот темно-шоколадный сосок. Я послушно переключился на новое лакомство. Наконец, нехотя оторвавшись, я потянулся к Ритиному уху, и прошептал:

— У нее там всё ОЧЕНЬ узенькое и маленькое. Я еще и наполовину не внутри, а уже в матку стучусь.

— У нее там всё ОЧЕНЬ узенькое и маленькое. Я еще и наполовину не внутри, а уже в матку стучусь.

Рита повела вниз затуманенными глазами, и, так же шепотом, сказала:

Рита повела вниз затуманенными глазами, и, так же шепотом, сказала:

— Продолжай, она любит, когда чуть-чуть больно.

— Продолжай, она любит, когда чуть-чуть больно.

Я чуть не задохнулся от такого! И, с каждым толчком, стал давить на преграду чуть сильнее предыдущего. Света одобрительно мурчала, вылизывая Ритину киску. Наконец, толкнув сильнее прежнего, я почувствовал, как будто проталкиваю головку через очень тугое резиновое колечко, и тут же ощущения стали яркими чуть ли не до болезненного. Член пульсировал в узком, горячем влагалище, а головка проникла в еще более горячую, скользкую, и будто бархатную изнутри матку. Я даже не стонал, от удовольствия, я буквально ревел, как зверь! Света только тихонько помявкивала с каждым толчком, не переставая мурлыкать, и вылизывать подругу. Наконец, я онабеспокойно заёрзала, мой член сжало, будто тисками, при этом влагалищные мышцы его буквально потянули еще глубже! Рита, просунув руку вниз, бешено терла себе клитор, пока Света трахала языком ее влагалище.

Я чуть не задохнулся от такого! И, с каждым толчком, стал давить на преграду чуть сильнее предыдущего. Света одобрительно мурчала, вылизывая Ритину киску. Наконец, толкнув сильнее прежнего, я почувствовал, как будто проталкиваю головку через очень тугое резиновое колечко, и тут же ощущения стали яркими чуть ли не до болезненного. Член пульсировал в узком, горячем влагалище, а головка проникла в еще более горячую, скользкую, и будто бархатную изнутри матку. Я даже не стонал, от удовольствия, я буквально ревел, как зверь! Света только тихонько помявкивала с каждым толчком, не переставая мурлыкать, и вылизывать подругу. Наконец, я онабеспокойно заёрзала, мой член сжало, будто тисками, при этом влагалищные мышцы его буквально потянули еще глубже! Рита, просунув руку вниз, бешено терла себе клитор, пока Света трахала языком ее влагалище.

Наконец, коротко вскрикнув, она буквально упала мне на руки, обильно заливая Светино лицо своими соками. Я, не в силах уже сдерживаться, яростно начал долбить матку, забыв обо всем! Через пару минут меня буквально электрическим током пробило от макушки и до пяток, заставляя тело выгнуться, словно лук. Едва успев сжать член рукой, я грубо выдернул его из ставшего огромным влагалища, вызвав этим болезненный вскрик плавающей в беспамятстве Светы, и кончил, заливаяя ее живот потоками спермы. Чуть приподняв его, последний «выстрел», я сделал в приоткрытый рот Риты. Та удивленно моргнула, сглотнула — и, нагнувшись, взяла его в рот, высасывая последние капли. Без сил, я практически рухнул на спину, ошутимо приложившись головой об кресло, стоящее за мной…

Наконец, коротко вскрикнув, она буквально упала мне на руки, обильно заливая Светино лицо своими соками. Я, не в силах уже сдерживаться, яростно начал долбить матку, забыв обо всем! Через пару минут меня буквально электрическим током пробило от макушки и до пяток, заставляя тело выгнуться, словно лук. Едва успев сжать член рукой, я грубо выдернул его из ставшего огромным влагалища, вызвав этим болезненный вскрик плавающей в беспамятстве Светы, и кончил, заливаяя ее живот потоками спермы. Чуть приподняв его, последний «выстрел», я сделал в приоткрытый рот Риты. Та удивленно моргнула, сглотнула — и, нагнувшись, взяла его в рот, высасывая последние капли. Без сил, я практически рухнул на спину, ошутимо приложившись головой об кресло, стоящее за мной…

00

00