Начало.

Я всегда комплексовала по двум причинам: рост и размер груди. Понимаю это глупо для тридцатисемилетней женщины, имеющей уже взрослую дочь, но всё же. Это было тогда и осталось теперь. Представьте себе женщину, с непокорными волосами, которые как ни укладывай, всё равно торчат в разные стороны. И эти волосы непросто рыжие, а цвета тёмной меди. Очень светлое с огромным количеством конопушек лицо, большой и чувствительный рот… И ростом еле-еле дотягивающую до метр шестьдесят пять, и это на высоченных каблуках! Худощавое телосложение, подходит скорее молоденькой девушке, чем рожавшей женщине моего возраста. Хотя оно и не лишено округлостей во всех нужных местах. Сколько раз молодые люди, видя меня со спины, ошибались?! Нет, конечно, они не уходили, поняв ошибку, потому что, повернувшись, я выглядела ещё эффектнее! И… на таком-то теле, большие, аж четвертого размера – груди!

А сколько мучений с одеждой?! Попробуйте купить лифчик на такую комплекцию… Та же беда с платьями. С блузками и кофточками немного попроще… Да всё это ещё при осиной талии! Под золотую пропорцию 90-60-90 я никак не попадала, но всё же выглядела эффектно, этого не отнять. Стройные чуть полноватые, в бёдрах ноги, круглая попка и всё такое…

Дебют партии.

Но сейчас дело вовсе не в этом. Совершенно случайно я обнаружила, что мой благоверный, по имени Александр, этот скромный зая, как я его называю, похоже, мне изменяет. Нет, я не застукала его на месте преступления, но у меня очень тонкий нюх. И вот один раз, когда мы были в гостях у моей лучшей подруги, и я совершенно случайно обнаружила запах женщины на его руке. Так пахнет в мире только одно – истекающее соком влагалище сучки готовой к… давайте назовём это блудом. А так как кроме меня на торжестве было только две особы моего пола: дочь и подруга, то делайте выводы… Ну, это ещё говорит и о его чистоплотности. Он даже не помыл руки, лазая чужой бабе под юбку!

И я не думаю, что он тогда смог оттрахать её. Двухкомнатная квартира при наличии в неё шести человек не располагает местом для совершения коитуса, кроме балкона и совмещенного санузла. Скорее они миловались на кухне где он, и доводил Тому до «кондиции» своей шаловливой ручонкой. Потому что, обнаружив это, я сразу поглядела на подружку, поймав её ошалелый взгляд неудовлетворенной бабы.

Нет, я не устроила скандала ни тогда, ни потом. Взяла на заметку и не отпускала этого «любовника-неудачника» более чем на пять минут от себя на совместных мероприятиях. Моя месть была тонкой и выверенной. Даже находясь вместе, они могли только переглядываться, пожирая глазами, друг друга, да ещё изредка помацаться где-нибудь в уголке, когда я «отпускала» поводок. Рассматривать возможность их встреч на стороне, притом, что работаем мы в одной конторе, нонсенс. «Доброхотов» хватает… и если бы они вдруг оба исчезли с работы, меня бы «известили». Но, конечно, оставалась возможность что, попав в безвыходную ситуацию, они трахались в туалете на толчке. Так, это даже справедливо! Где ещё иметь шлюху, мою подружку, изменяющую своему мужу с моим? А с учетом того, что тёмные «коровьи» глаза Томы выдавали её с потрохами… то и эта версия маловероятна!

Как ни крути, но ей приходилось постоянно встречаться со своей недоступной «страстью». Наши мужья дружили, чуть ли не со шкoлы и мели одно хобби — рыбалку. Ну и я стала более «благосклонна» с Томочкой и её семьёй. Стала чаще приглашать их в гости, конечно, с мужем! Проводить совместные выезды на ту же рыбалку, поездки на шашлыки и в сад. Я наслаждалась своим местом в партере при «постановки» этой драмы, ведь только я знала подоплеку событий и контролировала финал! К тому же ограничила благоверному «доступ к телу». Не совсем, но он уже не мог так просто подойти и затащить меня в спальню, да и там у меня могли возникнуть «проблемы»: «разболеться» голова; или вдруг не вовремя наступить критические дни.

Кстати при таком «установление ограничения доступа» он стал довольно пылким любовником… И больше не ограничивался одной, двумя «палочками», как это было раньше. Так что в любой ситуации можно найти плюс!

Но они не унимались! Видимо «желание» отбило у них последний ум, и это начинало злить… Люди не слепые. Шепотки за спиной, косые взгляды… И тогда у меня родился новый коварный план мести. Нет, я не собиралась ложиться в постель с Томкиным мужем, или ходить по барам и ресторанам «давая» каждому встречному.

В принципе мы ровесники, у меня дочь, а вот у Томки сын! И он старше моей почти на год. Дочь только окончила шкoлу, а Стас – другое дело. Он перешёл на второй курс. Здоровый со спортивной фигурой парень, и, кстати, к этому плану подтолкнул меня сам Стасик!

При очередном совместном мероприятии я обратила внимание как Стас «пожирает меня глазами». Поняв это, мне оставалось, только когда надо покрутить «случайно» попкой, или «не намеренно выкатить» свою тяжелую артиллерию за номером четыре на его обозрение. А потом жутко краснеть и стесняться своей «оплошности». Если до этого мой «кавалер» глядел в мою сторону изредка, то после нескольких подобных «случайностей» начал наблюдать постоянно.

Миттельшпиль.

– О! Святая простота! — думала я, исподтишка наблюдая, как он пытается заглянуть под мою коротенькую юбку, когда мы разгружали машину на очередном болоте.

Это выглядело так неуклюже и забавно… Да к тому же совершенно провально, так что мне в качестве компенсации пришлось специально наклоняться, заглядывая под переднее сиденье авто в поисках «утерянной» расчески. А заодно и продемонстрировать Стасу обтянутые полупрозрачными трусиками ягодицы! Зато результат превзошёл все ожидания! У бедняги образовался такой стояк… И ему пришлось жаться вне поля нашего зрения пока тот не «опадёт».

Мужики поставили палатку, и надув лодки умотали в камыши к другому берегу, а мы: я, Тома и Стасик; остались «на хозяйстве». Я ещё дома возблагодарила бога, когда узнала, что Леночка, моя дочь, не «собирается все выходные кормить комаров на болоте!». Так что у меня были «развязаны руки».

Сразу после отъезда рыбаков Стас был отправлен в лес за дровами, а мы, переоделись в купальники. Тома скептически осмотрела мой наряд. Лифчик купальника был как минимум на один размер меньше необходимого.

– Ну, ты и вырядилась Катька!

– Что-то не так? — притворно удивилась я, осматривая себя.

– Да у тебя сейчас титьки выпадут! — деловито прокомментировала она.

Я деланно огляделась по сторонам и вполголоса поведала:

– Мой что-то ко мне охладел, вот я и решила его подразнить… Здесь же только свои, больше никого нет?!

– Дура, ты! — притворно вздохнула она, и её физиономия приобрела мечтательное выражение, явно предназначенное не мужу.

– Ну, ты же меня подружка понимаешь? — сдерживая злость, сладеньким голоском произнесла я.

– Понимаю… — выдохнула она.

– Ладно. Пошли, окунёмся, — сменила я тему.

Пока мы купались, Стас натаскал кучу валежника и присоединился к нам. Вы бы видели его взгляд, когда он обнаружил, в каком я виде. А когда «балуясь» я несколько раз «невзначай», коснулась его плавок, да ещё и потерлась об него титьками… Он просто заторчал! Бедному мaльчику пришлось срочно совершить заплыв подальше от нас, продолжавших «дурачиться» в воде.

Потом мы разлеглись на солнышке, обсыхая и принимая солнечные ванны. А мой соглядатай всё крутился вокруг, не зная куда пристроиться. То спереди постоит, пожирая глазами выпирающие из тесного купальника груди, то в ногах расположится, уперев взгляд между моих достаточно широко раздвинутых ног.

Лёжа и скрывая за солнечными очками свой взгляд, я наблюдала…

– Похоже, мaльчику несладко… — решила я, когда в очередной раз за день увидела растущий бугор в его плавках.

Ему пришлось сесть и съёжиться, чтобы хоть немного скрыть это «безобразие». Тома, же пригревшись на солнышке, задремала.

Потянувшись, так что мои буфера чуть не полностью оголились, я демонстративно поправила вылезшие груди, встала и, обратившись к Стасу, спросила:

– А где тут лесок погуще? — и выразила на лице смущение…

– Там, — неопределенно ответил Стас, в очередной раз, переживая стресс в трусах, и махнул направо.

– Вот прогуляться хочу… По «делам», приземлённым до ужаса… — улыбнулась «зардевшись».

Стас сам покраснел как рак и, кивнув, отвернулся.

* * *

Отойдя за кустики, я, быстро сделав круг, выглянула из-за дерева. Парнишка, не привыкший к женским «штучкам», поглаживал своё «воспрянувшее чудо» через ткань плавок и мечтательно смотрел в сторону, куда я удалилась. Потом вздохнул, встал и, взяв футболку, быстро пошёл в лес. Шел он, создавая достаточно шума, так что я беспрепятственно и незаметно могла идти следом. Забравшись, по его мнению, в чащу, он бросил футболку на землю и, стянув до колен трусы, сел… И занялся «снятием напряжения», попросту начал дрочить! И я, без ложной скромности, заявляю, явно представляя объектом страсти не какую-то абстрактную даму, а именно меня!

Закрыв глаза, он был так увлечен своим делом, что я подошла незамеченной. Вид молодого не по годам большого члена возбудил меня, и я, забыв про осторожность, присела, рассматривая этого «богатыря». Густые поросли жестких черных волос на лобке и чуть менее густые на бедрах, постепенно сходящие на нет. Ни ножницы, ни бритва явно не касались этого места. Оно и лучше, скульптуры Родена или эллинов никогда не привлекали меня своей «наготой». Сильная рука нежно скользила по стволу, перевитому толстыми венами, то, оголяя большую почти бордовую головку с туго натянутой нежной кожицей. То, заставляя её полностью скрываться, под тонкой кожурой плоти. Огромная с редкими волосиками мошонка пристроилась в ложбинке между бёдер, выпирая двумя «ядрами» размером с грецкий орех. Его рот был приоткрыт, а ноги в напряжении вытянуты вперёд. Хриплое дыхание заглушало весь гам, создаваемый невидимыми пичугами в ветвях деревьев. Да сравнение этого с тем, что имеет мой супруг, явно было не в пользу последнего…

– Может помочь?! — нежным голоском произнесла я.

То, что случилось после, надо было видеть… Он вскрикнул, открывая глаза, а потом одновременно попытался встать и прикрыть своего «рыцаря без страха и упрёка» голыми руками!

– Такой-то фаллос и прикрыть ладонью хоть и большой! — подумала я про себя, — но ладони точно большие! Томкина грудь явно пропадет в таких объятиях, а моя? Вряд ли…

Я уперла в его обнаженную грудь рукой, не дав подняться. А увидев расширяющиеся от неожиданности и страха глаза, приложила палец к губам:

– Тс-с-с… — тихо произнесла я.

– … — согласно закивал он, а я с горечью увидела как «сдувается» только что твердый как сталь «молодец».

– Давай поиграем вместе? — предложила я, — ты посмотришь, как это делаю я, а я наслажусь, твоей «игрой»! Согласен?

– Д…да… — выдавил он с трудом.

– Только, чур! Смотреть, но не трогать! — твердо предупредила его, хотя у самой промежность прямо запылала и я почувствовала, как там стало влажно.

– … — Стас опять закивал…

Встав и отступив на шаг, я медленно завела руки назад и, потянув за тесёмочки, легко стащила лифчик. Мои груди весело колыхнулись, празднуя свободу. Всё же ходить в тесном лифчике утомительно, да и на коже долго остаются следы. Погладив и помяв свои прелести, я с удовольствием узрела, как «феникс восстаёт из пепла»!

Стасик сидел, забыв про наш уговор, пожирая взглядом открывшиеся ему две больших сиськи.

– Хочешь потрогать? — я чуть наклонилась и движением тела заставила их покачиваться.

– Да! — чуть не заорал он, но вовремя спохватившись, понизил голос.

– … — отрицательно помотала я перед его носом, пальцем, — только смотреть… И не забывай работать. Работа сделала из обезьяны человека, — выразительно глянув на его торчащий член.

Три пальца мгновенно обхватили ствол и замелькали в энергичном движении: вверх-вниз; вверх-вниз… А глаза неотрывно смотрели на меня, ожидая дальнейшего развития событий. И они не заставили себя ждать. Повернувшись к нему спиной, одним плавным движением стянула с себя трусики, и призывно помахав ему попкой… Дав насладиться увиденным, ещё и развела в стороны небольшие, но упруго-круглые ягодицы, продемонстрировав свои прелести.

– Ох… — не выдержал напряжения Стас, а пальцы замелькали в убыстряющемся темпе.

– Не торопись… А то кончишь раньше времени… — тормознула я его порыв.

Остановив руку и раскрыв глаза так широко, как только мог, он облизал пересохшие губы и выдавил:

– А ты сама…

Если честно я не поняла, что он имел в виду так, как уже поворачивалась к нему «парадной» стороной и усаживалась на корточки, максимально широко раздвинув ноги. Мне не надо было смотреть вниз, я и так знала, что буду делать и как. Первыми были груди.

– Ох уж эти мои дыньки… – «промурлыкала» я.

Наедине сама с собой я иногда их так называла, но попробуй такое сказать кто другой! «Девятый вал» Айвазовского ему покажется легкой качкой… Я провела руками сверху вниз и сжала выпирающие прелести. Сидеть на корточках и одновременно ласкать себя, да с широко разведёнными в стороны коленками удовольствие сомнительное. Вспомнив, что позади меня в полуметре торчит дерево, придвинулась к нему и, упершись спиной, счастливо выдохнула. Аплодисментов не последовало, Стас опять впал в ступор, играя в «гляделки». Радовало что «кино» заставляет его вставший член напрягаться и «лезть из кожи вон». Тот чуть подергивался, а крайняя плоть сползала всё ниже, оголяя «шляпку грибочка».

– Вот повезёт девке, которой он достанется, — с сожалением подумала я.

А руки делали свою «работу», потискав и размяв дыньки, переключились на соски. С ними у меня тоже не всё ладно. Они у меня по новой квалификации: втянутые, скрывающиеся; и очень маленькие как горошины. В обычном состоянии только чуть выступают вперед, но вот если их «раздразнить», то, выпячиваются наружу. Но сегодня день сюрпризов… Ещё поглаживая груди, я почувствовала, как они набухли и, притронувшись, поняла что сосочки, даже без ласки покинув «норку», бесстрашно выпирали вперёд.

– Во дела! Мужу приходилось иногда до пяти минут их ласкать, чтобы они «воспряли». А тут «духом божием» от одного только взгляда…

И, вообще, то, что я сейчас делаю, для меня большое исключение. Я примерная жена. За всё время замужества — почти двадцать лет, я всего два раза имела роман на стороне, да и то один, как сейчас у благоверного… Дальше ласк и не дошло… Но тяжелые времена, предполагают трудные решения.

Сжимаю соски так, что они побелели и сама охаю от приступа желания к этому мaльчику. А он уже дышит, как паровоз, а член аж дрожит от возбуждения. Если я его доведу до эякуляции без физического контакта, это будет моё первое достижение такого рода. Ослабив сжатие, начинаю перекатывать свои «изюминки» между пальчиками. Хорошо-то как… аж коленки дрожат, а низ живота затвердел, внутри все горит. Оттягиваю их вперёд и резко отпускаю…

– Да-а… — по-моему, кричу вслух… — все, хватит, а то мой кавалер заскучает!

Одна рука ложится под дыньками, приподнимая их и сжимая вместе, а вторая «змеёй-искусительницей» ползёт по животу, вниз. Поглаживая и слегка массируя тело.

– Вот и лобок… — подумала я, ощутив под пальцами узкую полоску коротких волосиков, — хоть и не нравится мне бриться, но без этого летом никак. Купальник не наденешь, будет везде торчать черная поросль!

Указательный и безымянный пальцы привычно разошлись в стороны, образуя перевернутую букву «V», а средний приподнялся. Пропустив между собой эрогенный «звоночек», прошлись, приглаживая губки, те, которые внизу… И в это время средний опустился на клитор, с силой придавив его, одновременно «зарывшись» между нежной розовой плотью.

– Ох-х… — не сдержала стон, чувствуя, как набухает и просится наружу заветный бугорок, но поняла, что поспешила.

Не сказать, будто там было сухо, как в Сахаре, но вот нормального скольжения не получилось. Продолжив движение руки вниз, плавно меняю направление и вот я уже облизываю свои восхитительные пальчики, выражая восторг и вожделение. (Дома я бы просто помазала там кремом, но в лесу его нет)! Он остался в машине… и тут же быстрое движение вниз. С пальцев капает и вот уже два пальчика «наезжают» на восставший похотник. Массируя, оглаживая и увлажняя его. Опять вверх, чуть надавить на лобок и вниз… Образовавшаяся складочка нежной волной проходит по клитору, доставляя незабываемые ощущения. И снова вверх-вниз, и опять повторение привычного маршрута. В глазах туман, губы прикушены… и там, наконец, становится совсем мокро…

– Да как же мне хорошо…

Вспоминаю про Стаса. Смотрю, разгоняя мглу перед глазами:

– Дрочит, ещё как мастурбирует! Энергично, привычно! Пальцы просто мелькают… Ну и пусть «радуется», заслужил, да и мне его помощь понадобится скоро… — мысли мелькают в голове, а рука продолжает «работу» довольно громко причмокивая.

Вот уже средний пальчик проваливается в вагину. Пока только чуть-чуть на одну фалангу, но мне сейчас и этого много! Тщетно пытаюсь сдержать стоны. Тело выгибается дугой, теперь только голова упирается в ствол дерева. Неровности коры больно впиваются в кожу, но мне не до неё! Какая боль, меня сейчас переполняет другое чувство… Животик словно живёт своей жизнью. Напрягается, ритмично сокращая мышцы, а теплый комок внутри превратился в жаркий шар! Сейчас бы ещё язычком там поласкать… От этой мысли и уже двух пальчиков хозяйничающих во влагалище становится совсем хорошо… Теперь из меня течёт… Вот ведь напасть…

Сквозь муть в глазах вижу, как бешено, двигается рука юноши… И вот апофеоз! Он задергался. Зарычал, как зверь и струя семени вылетает почти на полметра вверх. А член все выплескивает, отстреливая живительную влагу, впрочем, меньше и ниже.

Тут и мне подкатило… Спазмы рвут тело на части. Хочется кричать от восторга, но я до боли сжимаю зубы, давясь торжествующим ором. Всхлипы и стоны заполняют полянку, отражаясь от деревьев, и приносятся обратно к нам со всех сторон.

В изнеможении сползаю по стволу вниз, подрагивающее тело со стоном садится на теплую землю. Стас так же расслабился, только чуть подрагивают мышцы ног и голова. Умиротворение написано на лице, хотя глаза всё ещё следят за мной.

Сидим, отдыхаем… Время бежит неумолимо. Пора возвращаться, а то вдруг Тома проснётся, объясняй ей потом «что ты не верблюд». Поднимаюсь на дрожащих ногах, с трудом нагибаюсь, подбирая свой купальник. Натягиваю трусики. Хорошо, что они ещё влажные, а то мокрое пятно было бы хорошо видно.

– Я надеюсь, ты будешь молчать?! Ведь иначе, продолжения не будет!

– … — кивает он с энтузиазмом, как будто бы только что меня трахнул, — конечно, тётя Катя, я же понимаю…

– Чтобы ты ещё понимал! — думаю про себя, завязывая лифчик, — я пойду первой, а ты потом, позже…

Разворачиваюсь спиной и быстро ухожу, как преступник с места преступления. Уже отойдя на двадцать шагов, оборачиваюсь, и вижу только ветки кустов и деревья.

– А не поторопилась ли я? — стучит в голове.

* * *

Я вернулась вовремя, как раз успела дойти до воды и обмыться. Уже возвращаясь и вытираясь полотенцем, увидела проснувшуюся Тому. Она недоуменно осмотрелась:

– Я что уснула?

– Дрыхла как сурок!

– И сколько?

– Ну, с час, наверное…

– А где Стасик?

– Пошёл прогуляться вдоль берега, возможно, в лес…

– Что-то у меня голова дурная, — встряхнула Тома копной волос.

– На солнце спать вредно! Так можно и обгореть… — отпустила я шпильку.

Она стала осматриваться. Помятое после сна лицо, Обвислые груди, живот в складках, целлюлит на ляжках…

— И что мой в ней нашёл? — подумала я. У меня вон, — накаченный живот, дыньки купальник рвут, стройная и миниатюрная – до невозможности!

– Слушай, — прервала она мои мысли, — есть хочется… Эти, — она кивнула в сторону озерка, — когда приедут?

– Да не знаю, но вот есть, точно хочется… И Стаса нет. Костер развести некому… Всё приходится самим, без мужиков делать, — посетовала я.

– Ты давай картоху чисти, а я костром займусь…

Через полчаса у нас уже всё везде фыркало, шипело, булькало, и по берегу тянулся обалденный запах варёной картошки и свежезаваренного чая.

Тут же, как по волшебству появился Стас и зазвонил телефон. Отрядив Стаса в «печники», ответила на звонок. Довольный голос мужа сообщил: «У нас клёв. Рыба прёт! Приедем поздно…», и бросил трубку.

– Слышь, подруга, — позвала я Тому, — эти рыбоёбы приедут поздно, у них клёв. Шашлыки делать и жрать сами будем!

– Да и хрен с ними! Нам больше достанется. Перекусим и займёмся…