Привет, меня зовут Боря, мне 14 лет, и эта история приключилась со мной только вчера. Мама сейчас в санатории, и мы живём втроём: я, мой брат Олег (ему 14 лет) и сестра Аня (16). Вчера к нам пришла наша двоюродная сестра Юля. Мы сидели за столом, и я сказал что-то грубое. Аня говорит:

Привет, меня зовут Боря, мне 14 лет, и эта история приключилась со мной только вчера. Мама сейчас в санатории, и мы живём втроём: я, мой брат Олег (ему 14 лет) и сестра Аня (16). Вчера к нам пришла наша двоюродная сестра Юля. Мы сидели за столом, и я сказал что-то грубое. Аня говорит:

— Мы должны тебя наказать за плохое поведение, но как?

— Мы должны тебя наказать за плохое поведение, но как?

И тут Юле пришла в голову мысль:

И тут Юле пришла в голову мысль:

— Я знаю отличное наказание: мы можем его как следует пощекотать.

— Я знаю отличное наказание: мы можем его как следует пощекотать.

Аня говорит:

Аня говорит:

— Молодец, здорово придумала!

— Молодец, здорово придумала!

Я сразу же закричал:

Я сразу же закричал:

— Вы что, с ума сошли?

— Вы что, с ума сошли?

Аня сказала:

Аня сказала:

— Теперь ты должен молчать и делать всё, что Юля тебе прикажет.

— Теперь ты должен молчать и делать всё, что Юля тебе прикажет.

Я сразу же дико покраснел. Всё ж таки я учусь в 7 классе, а Юля только в третьем, и для меня слушаться её — это настоящий позор.

Я сразу же дико покраснел. Всё ж таки я учусь в 7 классе, а Юля только в третьем, и для меня слушаться её — это настоящий позор.

— Нет, нет, не надо, я ужасно боюсь щекотки!

— Нет, нет, не надо, я ужасно боюсь щекотки!

Брат говорит:

Брат говорит:

— Ну вот, тем и лучше. А если не будешь слушаться, не пойдёшь на день рождения Андрея.

— Ну вот, тем и лучше. А если не будешь слушаться, не пойдёшь на день рождения Андрея.

Тут я сразу же согласился, чтобы меня щекотали. Юля приказала мне вначале:

Тут я сразу же согласился, чтобы меня щекотали. Юля приказала мне вначале:

— Сейчас ты разденешься и останешься в одних трусах.

— Сейчас ты разденешься и останешься в одних трусах.

— Ого, неплохое начало, — засмеялся Олег.

— Ого, неплохое начало, — засмеялся Олег.

Мало того, пока я раздевалсян, Юля всё время меня торопила, мол, очень медленно. Потом она велела мне лечь на кровать и запрокинуть руки за головой. Мне пришлось выполнить и этот приказ. Двоюродная сестра ухмыльнулась и говорит:

Мало того, пока я раздевалсян, Юля всё время меня торопила, мол, очень медленно. Потом она велела мне лечь на кровать и запрокинуть руки за головой. Мне пришлось выполнить и этот приказ. Двоюродная сестра ухмыльнулась и говорит:

— Смотрите, у Бори уже так много волос под мышками!

— Смотрите, у Бори уже так много волос под мышками!

Мне стало так стыдно, что я быстренько убрал руки. Тогда Аня говорит:

Мне стало так стыдно, что я быстренько убрал руки. Тогда Аня говорит:

— Так, Юля, сейчас я тебе помогу.

— Так, Юля, сейчас я тебе помогу.

Подходит и сильно заводит мне руки назад, так что я не могу ими пошевелить. Когда Юля начала меня щекотать, я не мог выдержать ни одной секунды и начал дико хохотать, причём каким-то не своим, а девчоночьим голосом. Потом она занялась рёбрами, а это вообще невозможно терпеть, и я попытался защищаться ногами, начал дрыгать ими, но это ничего не дало, и к тому же было так глупо, что все стали надо мной смеяться. А уж когда Юля дошла до живота, я начал ей мешать ногами как следует, и она пожаловалась, что ей так неудобно. Тогда брат велел мне вытянуть ноги, но мне было страшно стыдно, потому что под трусами у меня была уже целая ракета. Брат хоть и всего на год старше меня, но намного сильнее, так что он взялся за ноги и спокойно мне их вытянул. Юля начала хихикать, а Аня сказала:

Подходит и сильно заводит мне руки назад, так что я не могу ими пошевелить. Когда Юля начала меня щекотать, я не мог выдержать ни одной секунды и начал дико хохотать, причём каким-то не своим, а девчоночьим голосом. Потом она занялась рёбрами, а это вообще невозможно терпеть, и я попытался защищаться ногами, начал дрыгать ими, но это ничего не дало, и к тому же было так глупо, что все стали надо мной смеяться. А уж когда Юля дошла до живота, я начал ей мешать ногами как следует, и она пожаловалась, что ей так неудобно. Тогда брат велел мне вытянуть ноги, но мне было страшно стыдно, потому что под трусами у меня была уже целая ракета. Брат хоть и всего на год старше меня, но намного сильнее, так что он взялся за ноги и спокойно мне их вытянул. Юля начала хихикать, а Аня сказала:

— Ага, сие значит, что Боре эта история нравится.

— Ага, сие значит, что Боре эта история нравится.

Я закричал:

Я закричал:

— Нет!

— Нет!

Юля продолжала щекотать мне живот, и я мог только визжать как дурак и больше ничего. Потом брат говорит Юле:

Юля продолжала щекотать мне живот, и я мог только визжать как дурак и больше ничего. Потом брат говорит Юле:

— Ну, теперь ты можешь Боре пощекотать его толстые ляжки,

— Ну, теперь ты можешь Боре пощекотать его толстые ляжки,

может, он у нас похудеет немного, а то мама его уже ругает.

может, он у нас похудеет немного, а то мама его уже ругает.

И он раздвинул мне ноги как можно шире. И при этом ещё усмехался, потому что и в трусах было слишком хорошо всё видно. Я вопил так, что у меня слёзы потекли, а Юля смеётся:

И он раздвинул мне ноги как можно шире. И при этом ещё усмехался, потому что и в трусах было слишком хорошо всё видно. Я вопил так, что у меня слёзы потекли, а Юля смеётся:

— Смотрите, смотрите, он у нас плачет!

— Смотрите, смотрите, он у нас плачет!

А сама поднимается всё выше и выше. Потом она спрашивает:

А сама поднимается всё выше и выше. Потом она спрашивает:

— И дальше можно?

— И дальше можно?

Брат отвечает:

Брат отвечает:

— Само собой, но трусы тебе наверняка будут мешать, так что ты можешь их просто с него стянуть!

— Само собой, но трусы тебе наверняка будут мешать, так что ты можешь их просто с него стянуть!

Я снова заорал:

Я снова заорал:

— Нет!!!

— Нет!!!

Аня сказала:

Аня сказала:

— Послушай, Юля у нас в гостях, и мы хотим, чтобы ей было интересно и приятно, а кроме того, она ещё наверняка ни разу не видела голого парня.

— Послушай, Юля у нас в гостях, и мы хотим, чтобы ей было интересно и приятно, а кроме того, она ещё наверняка ни разу не видела голого парня.

После этого брат поднял мне ноги высоко-высоко, так что Юля без всякого труда сняла с меня трусы, они полетели на пол, а все трое начали меня рассматривать. От стыда я чуть не сгорел!

После этого брат поднял мне ноги высоко-высоко, так что Юля без всякого труда сняла с меня трусы, они полетели на пол, а все трое начали меня рассматривать. От стыда я чуть не сгорел!

— Глянь-ка, сказала Аня, — я и не знала, что у него уже столько волос и что его штука довольно-таки длинная.

— Глянь-ка, сказала Аня, — я и не знала, что у него уже столько волос и что его штука довольно-таки длинная.

Большего позора я не испытывал, когда 9-летняя девочка начала меня щекотать между ног, а мои брат и сестра всё время хвалили её и говорили, что она наказывает меня просто шикарно! Хотя, по словам Олега, вся процедура продолжалась каких-то 8 минут, мне они показались вечностью! И после этого я ещё должен был обещать, что буду хорошо себя вести. Сестра сказала:

Большего позора я не испытывал, когда 9-летняя девочка начала меня щекотать между ног, а мои брат и сестра всё время хвалили её и говорили, что она наказывает меня просто шикарно! Хотя, по словам Олега, вся процедура продолжалась каких-то 8 минут, мне они показались вечностью! И после этого я ещё должен был обещать, что буду хорошо себя вести. Сестра сказала:

— Если ты снова нам нагрубишь, мы сразу же позвоним Юле, она придёт и как следует тебя повоспитывает.

— Если ты снова нам нагрубишь, мы сразу же позвоним Юле, она придёт и как следует тебя повоспитывает.

У меня было странное чувство: я именно хотел что-то такое сделать, чтобы меня снова наказали.

У меня было странное чувство: я именно хотел что-то такое сделать, чтобы меня снова наказали.

Потом мы пошли в кафе есть мороженое. Брат и сестра безостановочно хвалили Юлю, ругали меня за то, что я во время щекотки так плохо себя вёл, а потом Аня сказала:

Потом мы пошли в кафе есть мороженое. Брат и сестра безостановочно хвалили Юлю, ругали меня за то, что я во время щекотки так плохо себя вёл, а потом Аня сказала:

— Это для Бори так полезно, что мы не будем ждать, когда он провинится, а просто в следующий вторник Юля к нам придёт, и мы снова потренируем его как следует. А ты, Юлечка, придумай ему кроме щекотки ещё какие-нибудь хорошие наказания.

— Это для Бори так полезно, что мы не будем ждать, когда он провинится, а просто в следующий вторник Юля к нам придёт, и мы снова потренируем его как следует. А ты, Юлечка, придумай ему кроме щекотки ещё какие-нибудь хорошие наказания.

Я сидел совершенно красный, но не сказал ни слова.

Я сидел совершенно красный, но не сказал ни слова.

Вот пока и вся история.

Вот пока и вся история.

06

06