— Ты зачем же по реке-то пошла? – спросил Сергеич, попивая малиновый чай.

— Дорогу сократить хотела! Идти-то мне до дома на другую сторону деревни через реку – а мост далеко… Думала замёрзла река давно!

— Замёрзла… Вот дурёха! Тут ведь на повороте реки — самое течение! Юркнешь в полынью – и поминай, как звали! Повезло табе, однако…

Лесник расправил на печи вымокшее пальто женщины.

— Повезло! Если бы не ВЫ!.. – не окончив, многозначительно сказала Даша.

— Да-а-а… В такие минуты и бога, и чёрта, и всех покойников вспомнишь! Вот и я свово покойного деда Евсея вспомнил. И, виш, — не зря!

— Угу… — засмущалась Дашенька, опустив в пол глаза. – Иван Сергеевич, а расскажите про деда Вашего, интересно!

— Ну а чаво рассказывать? Обычная, по тем временам, история.

Бабка моя, Варвара, ещё по молодости ехала зимой с заимки на санях в деревню. Вечерело. А тут видит, волки за ней увязались, стая целая. Она ну давай погонять! Те не отстают! На крутом повороте не удержалась она и улетела в сугроб… Стая – за лошадью! То ли не заметили девушку, то ли лошадь им слаще показалась.

Мороз-то сильный был! Шла она шла, замёрзла вся, да и упала на дороге… А тут дед мой подоспел на санях следом. Молодой парень тоже был! А силён-то — подковы гнул! Хвать её, да сюда, в избушку эту. Не повёз, значит в деревню, подумал – не довезёт!

— И дальше что? – спросила притихшая Даша.

— Знамо что! Оприходовал он её тут! Ну, оживил то-есть…

— А потом?

— Сватов заслал потом! Всё, как положено… И свадьба была… иначе б меня на свете не было! – засмеялся Сергеич.

Помолчали. Даша расчесала подсохшие волосы. Та рубаха, что дал ей лесник, была широкая и длинная, но пришлось с этим смириться. Её бельё висело на верёвке у печи.

— Как же мне теперь до дома добраться? – спросила Даша своего спасителя.

— А никак! У меня заночуешь! Посмотри, какая темень-то на дворе! Да ты не бойсь!… Вот ляжешь на мою кровать, а я – на полу пристроюсь. Я ить кумекаю! Зачем я нужен-то табе такой старый?..

— Да и не старый Вы вовсе! – ответила женщина.

— Беспокоиться-то хто будет о табе? – перевёл тему Сергеич.

— Одна я живу! Дом вот от колхоза выделили небольшой. А далеко мне до шкoлы-то ходить – за реку!

— И завтре в шкoлу нужно итить?

— Завтра воскресенье!

— А-а-а.. забыл!.. Ну давай, голуба, ложиться!

— Ага!

Сергеич бросил на пол старый матрас, под голову тулуп и потушил свет. Дарья сбросила с себя рубашку и голиком юркнула в постель, под тёплое одеяло.

В избе был слышен шум начавшейся метели за окном, да мерное тиканье ходиков, висящих на стене.

— Иван Сергеевич – тихонько спросила Дарья – Вы спите?

— Нет покуда, а чаво?

— И как Вы живёте тут, в лесу, один?

— Живу-у!..

— Что-то меня знобить начало… — пожаловалась женщина.

— Простыла всё же должно! Давай укрою тулупом ещё? – зашевелился лесник.

Дарья немного помолчала, а затем вдруг сказала:

— Вы бы лучше легли со мной рядом… согрелись бы вместе!..

Сергеич, спустя паузу, ответил:

— Да лечь-то можно, дочка! Да боюся, что рядом-то не выдержать мне твово жара женского. Захочу вдруг ещё чаво лишнего!

— Ну и захотите! А я и не против вовсе буду!.. Раз уж так всё получилось…

— Ну раз ты сама так жалаешь, — не откажуся!.. – сказал он и сняв исподнее, полез под одеяло к Дарье.

Даша прижалась своим горячим телом к леснику, и у того начал подниматься член, скользя по её бедру. Женщина потянула вниз ручку и обхватила его ладошкой.

— Ох! Хорошо-то как стало! Ты-то моя утопленница… — застонал Сергеич – а жара-то сильного у тя и нету вроде!

— Схитрила я! Понравился ты мне, Иван Сергеевич… Не всё же мне одной в кровати-то спать!

— Ах ты, лиса! Хитра-а! – ворковал разомлевший мужчина, щупая её полноватые груди – вот ить какой богатый подарок мне судьба приподнесла сегодни!

Он зарылся лицом меж её грудей, а затем стал посасывать то один её набухший сосок, то другой… Затем рука потянулась вниз, как к магниту, к её мохнатой писе. Сергеич стал умело обрабатывать и потягивать пальцами её губёнки, наслаждаясь их теплотой и нежностью.

— Вот она, моя девочка, моя проказница! Хуя сильного захотела отведать. Ну что же, — дело то хорошее! Подразню её токомо маненько… да горошинку вот твою покатаю! Помучаю всласть поначалу… – бормотал лесник, скользя пальцем вокруг клитора Даши.

Та начала постанывать и даже слегка вскрикивать от его ласки:

— О боже, как же хорошо мне! Как приятно!.. Да!.. Продолжай!.. Продолжай!..

Между тем, она покрепче обхватила ручкой тугой хуй Сергеича, и стала его дрочить, чувствуя ладошкой приятную твёрдость.

— Какой он мощный у тебя! Хочу его поцеловать! – капризно сказала она и нырнула головкой под одеяло. Лесник не успел опомниться, как уже почувствовал себя у неё во рту. Дашенька стала с воодушевлением отсасывать у мужчины, перебирая ручкой его твёрдые яйца. Сергеич отбросил край одеяла с её головы, чтобы не мешало.

— Ох ты моя искусница! Ах ты моя учителка! – стонал он – ну будя, будя… а то спущу раньше времени! – отодвинул в сторону он её головку.

— Ах, как жалко! – недовольно сказала женщина.

— Знамо жалко! А таперя ты ложися в постель, да раскинься пошибче! Чтоб меня, стало быть, удобней в себя принять было…

Даша легла на спину и согнув ноги в коленях, упёрлась ими в края кровати. Сергеич прилёг на женщину, и направив свой жезл в её щелку, плавно скользнул внутрь.

— А-а-х!.. – застонала она от приятного проникновения.

— О-о-о… — довольно протянул лесник – тесна ты малость, учителка! Вона как обхватила яво разом! Ишшо по первости енто почуял…

Он стал не торопясь, степенно, как будто выполняя ответственную работу, насаживать её на хуй. Полные груди Дарьи подрагивали, как спелые караваи, от движений мужчины. Его тугой член приятно скользил внутри её влагалища, доставляя обоим непередаваемое наслаждение и выжимая наружу сок.

Но вот мужчина замедлил ход и выскользнув наружу, отвалился на кровать, сказав:

— Устал чуток! Передохнём… Не молодой ужо!..

— А можно, я сама попробую? – спросила стыдливым шёпотом разгорячённая женщина, и не дожидаясь ответа, оседлала лесника. Она обхватила у корня его, ещё торчащий, хуй и ловко направила в свою пещерку.

— Ох и озорница ты, Дарья! – простонал довольно он – оседлала меня, старого! — и расслабившись, предоставил ей полную свободу действий.

— Времечко моё, наверное, пришло — озорничать! – стонала женщина, вновь и вновь приподнимаясь своим роскошным телом над членом Сергеича, и резко насаживаясь на него…

Лесник поддерживал её за широкие ягодицы, и его пробирали мурашки, когда Дарья склонив стан, ударяла по его волосатой груди своими полными, отвисшими грудями. Те мягко плюхали, вызывая у него целую гамму эмоций.

— Ах, хороша, учителка!.. Ах, хороша!.. – балдел Сергеич – ишшо наддай! Ишшо!..

Наконец его мужское естество не выдержало такого натиска. Сергеич потянул спелые ягодицы Дашеньки на себя, стараясь поглубже войти, и выстрелил внутри расщелины, залив её сгустками горячего семени.

Женщина почувствовала внутри себя этот процесс, и их томные, довольные, от настигшего их оргазма, голоса, слились в единое целое…

***

Довольные лежали рядом.

— Тебе понравилось со мной, Иван Сергеевич? – первая спросила Даша.

— Эко скажешь, — понравилось!.. Как будто лет этак тридцать зараз скинул! Почитай к жизни меня сызнова возвернула!

Женщина довольно засмеялась:

— Вот видишь, как хорошо получилось – ты МЕНЯ сегодня спас, и я ТЕБЯ тоже вроде бы спасла! К жизни вернула!..

А на меня-то уж и не помню, когда мужик-то залазил… Один разок только, сразу, как шкoлу закончила!.. Суженого себе никак не найду – дере-е-вня! А мучичка-то страсть, порой, как охота!… – разговорилась yчитeльница.

— Да-а-а, жизня!..

***

Прижались друг к другу два горячих человечка и уснули!..

Тик-тик-тик тикают ходики, а за окном разыгралась вьюга… Зима!