Возвращался домой поздно, задержавшись на работе. Ночь покрыла город своим чёрным покрывалом, на небе сияли звезды, а красавица луна освещала дорогу не многим путникам вроде меня.

Зайдя в свою холостяцкую квартиру, быстро разделся и отправился на кухню.

Есть хотелось зверски.

Каких-то двадцать минут и на столе стоит сковорода с шкварчащей жареной картошечкой, в тарелке ждет своей участи сало, а соленые огурчики навевают мысль о рюмочке холодной водки.

Только сел за стол и взял в руку тару с холодным алкоголем, звонок в дверь.

Открываю.

На пороге стоит моя совершеннолетняя дочурка, явно в нетрезвом состоянии.

— Привет папуль! Я у тебя сегодня переночую, а то мы на дискаре выпили, мать опять пилить будет. Она кстати про ночевку в курсе.

Не дав мне ответить, слегка пошатываясь прошла в комнату.

Я вернулся к столу, решив что дочь ляжет сразу спать.

А нет.

Мое дитё, в трусиках и лифчике, явилось на кухню.

Взяв себе вилку принялась уплетать за обе щеки картошку.

— А мне нальешь?

Я молча достал еще одну рюмку и налил ей.

Выпили. Закусили. Выпили еще.

Завязался разговор.

Я расспрашивал о учебе. О планах на будущее.

Постепенно дошли и до личной жизни.

— Парень то есть у тебя.

— Нет. Одногодки мне не нравятся. Хочется мужчину постарше. Они опытные, не то что эти, всунуть бы на лавке или в кустах.

Я слегка покраснел от такой откровенности.

Встал, подошел к окну и отворив створку закурил.

— Вот бы мне такого как ты пап. Ты у меня самый лучший.

Признаюсь мне льстило услышанное, да я и правда всегда и все ей разрешал.

Дочь встала, подойдя ко мне прижалась своими прелестями так, что у меня мгновенно встал и потянув мою руку с сигаретой к своим губам, сделала пару затяжек, медленно выпуская дым.

Я не мог отвести глаз.

Какая она стала взрослая и красивая.

Голубые глаза, веер пышных ресниц, пухлые губки, вьющиеся волосы. Тонкая шейка, упругая, пышная грудь третьего размера. Стройная талия, красивые ножки, упругая, нагло выпирающая попка, едва скрываемая полоской трусиков.

Я и не заметил, как засмотрелся.

— Пап, я тебя завожу?

Ее нежный голосок вывел меня из оцепенения. Я осознал, что нагло рассматриваю тело дочери, а мои трусы беспардонно оттопырены.

Я замялся, краснея как вареный рак.

Дочь прижалась ко мне, уперевшись в мой торчащий орган и прильнула к моим губам.

Я ожидал легкого ЧМОК, но нет.

Она явно хотела взрослого поцелуя, и я ответил.

Наши губы сначала боязливо заиграли в танце страсти, но уже спустя секунды осмелели и жадно сливались, игра языков была еще более наглой.

Рука дочери нырнула ко мне в трусы. Нежные девичьи пальчики обхватили возбужденный член и начали легонько подрачивать его.

Я в это время, не отрываясь от поцелуя, жадно мял ее упругие ягодицы.

Происходящее дико возбуждало.

Резким движением я отстранил от себя дочку, развернул спиной к себе и наклонил. Ее шикарные груди, легли на стол.

Одним движением я разорвал полоску ее трусиков и скинул свои.

Она замерла, при этом тяжело дыша.

Направив член, я резко вошел.

Дочь вскрикнула.

Ее киска встретила меня обильной влагой и приятным теплом. Узенькая дырочка, едва вместила мой приличных размеров орган. Это было блаженство.

Мне хотелось ласкать ее, целовать, доводить до безумства, но животная страсть, вскипая, требовала жесткого соития.

Взяв руками дочь за талию, я начал резкими и глубокими толчками врываться в нее.

Моя девочка громко стонала, иногда вскрикивала, крепко вцепившись руками в столешницу.

А я наслаждался.

Каждым толчком.

Каждым ударом мошонки о ее тело. Каждым ее вскриком и вздохом.

А тепло ее мокрой вагины, доводило меня до неописуемого, дикого возбуждения.

И тут, она вдруг резко и очень громко закричала.

— Да. Еще. Еще. Глубже. Быстрее. Еще.

Я совсем озверев, стал еще быстрее двигать членом в ее киске, с силой сжимая кулаки на ее нежной коже.

— Да. Да. Да. Дааааааа!

И тут, почувствовал, что дочь накрыл оргазм.

Киска текла бурными потоками. Юное тело трясло, словно от удара тока. Тонкие пальчики норовили сломать край столешницы, жестко вцепившись в нее.

А затем она обмякла, ожидая моего финиша.

Осознание того, что я трахаю свою дочь, и не просто трахаю, а довел до бурного оргазма, вскружило мне голову. Я едва осознал что вот вот кончу. Выхватив член, я тут же залил попку дочери, своим вязким веществом.

Так я еще не кончал.

Дочь повернулась ко мне. Ее глаза радостно блестели.

— Спасибо пап. Это был мой первый оргазм. Это было нечто.

И нежно, так как только дочь может поцеловать своего отца, чмокнула меня в губы.