Cон мне приснился уже под утро. Дивный странный сон… Видимо после прохождения портала у нас с Жорой были и ментальные контакты, мы отлично понимали друг друга без слов. Ему снились порой сны про мои приключения в военной молодости. А мне — про его. Вот и сейчас…

Под колесами вельд обожженный лежит,

Небольшая лошадка бредет осторожно,

Я надеюсь еще на счастливую жизнь,

Если это, конечно, в природе возможно.

А вокруг была осень. Не осень вельда и Оранжевой республики… Если продолжить аналогию с русскими поэтами: «природы увяданье». Деревья стояли в «багрянце с золотом», при этом на продолжавшейся оставаться ярко-лазурной траве не наблюдалось ни единого палого листика. И среди этого бешеного сочетания красок спокойно стояла молчаливая фигура в сером, причём точно в бронежилете… И тут подлетел броневик, похожий на инкассаторский, но явно не он… Задняя широкая дверь машины откинулась в сторону, и из неё легко спрыгнул на асфальт одетый в такую же, может быть, чуть более лёгкую броню человек.

Никаких знаков различия на его экипировке не было, если не считать трёх крупных звёзд, нанесённых треугольником на правую сторону грудной пластины. Один из стоящих рядом командиров, судя по линии из четырёх маленьких звёздочек на груди, это был командир рангом ниже, подскочил к вышедшему, отдал честь и, вероятно, что-то доложил. Вновь прибывший так же отдал честь, а затем единым слитным движением снял шлем. Он был уже далеко немолод, но крепок, морщины, избороздившие лицо, указывали на нелёгкую и явно насыщенную разными событиями жизнь. Короткостриженые седые волосы, щётка седых усов и до боли знакомый прищур глаз. Жорка! Точно он! Ведь недаром генерал постоянно ругал его за пренебрежение опасностью! Да он ничего и никого не боялся!

Да, мы уже точно общались на ментальном уровне, недаром мы эту английскую разведку во главе с офицером-живодёром положили за несколько секунд. Ну ладно, раз уже проснулся, то я пошёл принимать водные процедуры — мы с Жорой здорово пропотели, снимая стресс с помощью горничных с такими добрыми и отзывчивыми сердцами.

— — Герр Орлофф, Ваш завтрак. — В номер утром вошла молоденькая миловидная мулаточка в аккуратной форменке с кружевным передничком и наколкой в курчавых волосиках. — Ой! — Девица чуть не уронила поднос с кофейником, увидев постояльца, то есть меня, в полностью разоблаченном состоянии, выходящим из ванной с одним полотенцем. Но потом так плотоядно улыбнулась и с намеком уставилась на меня пониже пояса. Вот даже как? Почему нет?

— Сколько? — Я ни минуты не колебался. Девушка была весьма симпатичная, а её пухлые губки сразу навеяли интересные мысли.

— Пять шиллингов! — с готовностью отрапортовала горничная. — Это если сейчас и быстро. Десять — за всю ночь. Я всё умею, Вы не пожалеете. И Ваш друг тоже, — вот умница, она явно обойдётся без конкуренток.

— Давай. Проверим тебч, красотка, деньги вот,на столе …

Потом, посматривая на ритмично работающую курчавую головку стоящей на коленях передо мной горничной, я думал, что не так уж все плохо на рубеже веков. Ух… а мастерица, однако, хотя нет, скорее энтузиастка. Лиззи пожалуй будет половчее. Но у той шкoла Парижа… Но как хорошоооо… Очень так хорошо…

— Вы довольны, герр Орлофф? — Девушка промокнула себе ротик кружевным платочком и уставилась на меня, как примерная шкoльница на учителя, ожидая похвалы.

— Доволен. — Я достал из бумажника ещё несколько монет и подвинул к горничной, — премия. Девушка явно старалась! Как тебя зовут, малышка?

— Луиза, — девушка весьма ловко цапнула денежку, спрятала монетки за корсаж и присела в книксене, — Луиза-Мария, герр Орлофф.

— Вечером буду поздно, но чтобы дождалась меня. Поняла? И ещё, зайдёшь через полчасика, мой друг как раз проснётся. Деньги вот ещё, ложу на столе. Понятно?

— Как скажете, герр Орлофф. — Горничная ловко сервировала мне завтрак и, еще раз присев, чуть ли не вприпрыжку радостно выскочила из номера.

— А жизнь-то налаживается, мистер герр Жека. — сказал я себе. И, разбудив Жору и послав его принимать водные процедуры, выбрал круасан порумянее и с хрустом впился в него. Подожду Жору и мы идём — нас ждут великие дела.

Но сразу мы не ушли. Жора попил кофе, тут быстро прилетела пухленькая очаровашка Луиза, звонко стуча каблучками и, быстро и гибко встав на колени, ловко задвигала своей головой. А я, снова возбудившись, задрал ей платье сзади и, так восхитившись отсутствием нижнего белья, ловко всунул своего «орла» в нежную горячую писюшку красивой мулаточки. Кончил я тоже ей в её такой умелый ротик. Луиза была ещё довольнее нас — она давно не получала оргазмов, а тут сразу два раза подряд. Да и деньги сразу! Жизнь налаживается! Утро для неё и для нас с Жорой началось просто прекрасно!

Видимо поэтому у меня и родился экспромт:

Бери от жизни всё, что сможешь.

Бери хоть то, что нам дано.

Ведь жизнь на жизнь не перемножишь,

А дважды жить нам не дано!

— Вот ты и не совсем прав, мой друг Жека, — засмеялся Жора. Нам дан шанс второй жизни, пусть даже и в параллельном мире. Так нужно будет прожить её так, чтобы не было мучительно больно за пролетевшие мимо нас деньги, прошедшие мимо юбки и проскакавшие мимо живыми наши враги в этом мире, — переиначил немного он Островского.

Узнав от этого английского шпиона, что к Блумфонтейну идёт полк или даже бригада драгун, мы устроили им засаду. Буры ведь не признают командиров, каждый из них считает себя самым умным и лучшим командиром. Поэтому мы решили их не привлекать — сами справимся, ведь дисциплина у казаков намного выше. Так что три пулемёта вдоль узкого дефиле и десять снайперских винтовок, гранаты из двух ящиков — мы устроили драгунам просто бойню.

Патронов не жалели — стоит кавалеристам доскакать до позиций, и все будет для нас полностью кончено.Передовые эскадроны легли целиком, скошенные свинцовым ливнем — получив ещё по 5 рэндов и по золотому соверену в аванс, старательные немцы-пулемётчики строчили не переставая и, самое главное, очень метко. Остальные драгуны замедлились, остановились — на пути у плотных, стремя к стремени, шеренг, идущих карьером, выросли горы окровавленных, недвижных или бьющихся в агонии тел. Кто-то пытался перепрыгнуть препятствие и падал, а если кто-то осаживал коней и сам попадал под копыта задних, идущих в предписанных чётким английским уставом двух лошадиных корпусах за первой шеренгой. А наши пулеметы молотили и молотили, превращая дефиле в сосуд, наполненный животным ужасом, мукой, смертью. Вот так, господа лимонники — получите наш горячий «привет»! Вы шли нас уничтожить! Так что сейчас никаких рефлексий!

От двух полков в этом огненном мешке остались человек сто сорок раненых, которых мы, небрежно перевязав, чтобы остановить кровотечение и вколов с помощью английских же медсестёр по кубику морфия, отправили обратно. Казакам я ещё раз и очень настоятельно объяснил — почему именно так. Ведь каждый раненый — это ведь ещё и экономический и такой вот психологический урон войскам Великобритании. Раненого нужно лечить, тратить деньги на дефицитные лекарства, затем платить пенсию и отправлять в метрополию, плюс сам вид этих раненых очень сильно действуют на психологию других солдат в хаки. И сильно бьёт по экономике державы, над которой никогда не заходит солнце. Поэтому я постоянно так твёрдо настаивал — ранить их, а не убивать. Особенно важно — в первую очередь выбивать офицеров! Тогда некому будет наводить порядок в этом аду! Да для казаков с этими просто отличными винтовками, да ещё и с оптикой — да это просто стрельба в тире!

Трофеи от этой бригады были огромные! Ещё бы, пять фургонов с оружием, два фургона с английскими же медиками и просто отличными лекарствами, один с прекрасной английской обувью — хорошая обувь для солдата первое дело. И ведь ещё три фургона с продуктами, откуда пачки с кофе мы забрали полностью — продадим сами! Да ещё каждый из казаков вёл на чембурах по десятку таких великолепных лошадей английской породы, причмокивая от удовольствия. Это и подспорье казаку, это и запасной конь, это и деньги — ведь таких лошадей боярышники оторвут просто с руками!

Деньги, причём большие, с чеков за трофеи, мы поделили почти поровну.И наши казаки и наши немцы-пулемётчики были просто в эйфории — они теперь богатые люди! Немцы раз десять пересчитали свои деньги — им похоже не верилось в наличие у них такой крупной суммы. Ну а огромный, туго набитый саквояж с кассой разгромленной нами бригады, Жора очень ловко припрятал в нашем фургоне — фунты стерлингов нам сильно помогут добраться до Европы, где нас ждут наши невесты. Ну а этой же ночью мы с ним опять весьма так старательно «расслабились» — нервы сжигались в этом трудном бою очень круто!

Луиза была просто великолепна, получив от нас сразу аж три фунта с изображением этой расфуфыренной английской королевы! Особенно она балдела, когда я кончал ей в попку, а Жора — в её умелый ротик. Так что сейчас веяния феминистского разврата дошли вот и сюда, чему мы с другом были очень рады. Да и Луиза была рада не меньше! Тем более, что сделав нам утром по отличному минету, она получила ещё и премию от Жоры — ещё три фунта из саквояжа с кассой бригады. Какое у неё было этим утром счастливое личико!

И у меня, такого довольного этим утренним минетом и отличным кофе с мягкими круасанами, вновь созрел экспромт:

Как сложится судьба — никто не знает.

Живи, Жора, свободно и не бойся перемен!

Когда Господь что-то забирает,

Не упусти того, что он даёт взамен!

Ну а через пару дней, сразу после очередного классного утреннего минета от просто весьма довольной «премиями» Луизы, мы заехали в банк. Вот тогда, получив у Стромберга паспорта Республики и ещё новые чековые книжки, мы отправились в порт. Правда, десять мелких алмазов остались у старшего клерка на столе — заслужил, хоть и негодяй! Он был просто счастлив — и жив остался и с такой отличной прибылью. Мы его не обманули — он стал намного богаче. Георгий был просто великолепен — он никогда не сжигал за собой мосты, мало ли что будет в жизни. Но вот «хвосты» за нами он обрубал просто безжалостно — громадный опыт опера! И тут я с ним был полностью согласен!

Да и мы были в восторге — и сами живы и с чудесными цифрами на наших счетах в трёх банках. Сейчас чековая книжка в кармане скромного сюртука значит намного больше яркой одежды восточных вельмож. Так что и тут, в этом мире, тоже жить можно! И, как говорил в своё время незабвенный Георгий Вицин — и жить хорошо! Вот нам даже можно жить и намного лучше — мы теперь богаты! Да и навоевались мы от души, да и бурам помогли, причём весьма серьёзно! Имеем право на своё личное счастье!

Теперь поедем в Париж и Берлин и будем настойчиво просить сладкие ручки наших невест у их родителей! Пора нам стать женатыми мужчинами!