Она захотела пригласить фотографа. Но не простого фотографа. Обыкновенных снимков у нее и так было много… Но недавно она набрела на сайт в интернете, где были собраны любительские фотографии обнаженных девушек. И ей вдруг очень захотелось тоже иметь такие вот снимки, только чтобы в кадре была она. А может еще больше ей хотелось ощутить как это — позировать перед камерой совсем голенькой.

Она была уверена, что снимки должны получиться неплохие. Блондинка, с короткой стрижкой, голубыми глазами, невысокая, стройная, что еще надо? Дело оставалось только за фотографом. Подруга посоветовала ей обратиться к одному парню. Говорят, у него неплохо получается снимать, да и не пристает он к моделям. Более того, некоторые, рассказывают, сами даже начинали приставать к нему во время особо интимных съемок, но ничего не вышло — настоящий профессионал. Вот такого ей и надо было. Ведь не для секса она собиралась демонстрировать свои прелести перед камерой, просто хотелось красивых фотографий.

И вот настал день Х. Она специально для съемки купила новое черное кружевное белье, черные чулки в сеточку, которые держались на бедре за счет эластичного кружева и достала забытые туфли на высоченной шпильке. Все вместе на фоне ее белой нежной кожи смотрелось просто сногсшибательно.

— Я тебя хочу! — крикнула она своему изображению в зеркале и рассмеялась. Сверху она одела строгую черную юбку до колена, но с двумя глубокими разрезами по бокам, и рубашечку с коротким рукавом на пуговицах. Она облегала ее грудь, выгодно подчеркивая ее высоту и полноту. Верхние две пуговицы были расстегнуты, и если она наклонялась вперед, то в зеркало были видны ее сисечки затянутые в черные кружева.

Она была очень довольна собой. «На губы яркая помада, в ложбинку груди и за ушки «Кензо» и я готова».

В этот момент раздался звонок в дверь. Открыв ее, она увидела высокого темноволосого парня. «Какой большой! И какой симпатичный!» — обрадовалась она. Ей совершенно не улыбалось позировать перед седовласым старцем.

Он вошел и сразу приступил к делу.

— Вы будете сниматься? В этой одежде? В каком месте? Давайте лучше на этом диване, тут свет легче поставить, — и стал возиться с какими-то лампами и передвигать ее торшер. Она занервничала, никак не могла представить, что сейчас будет раздеваться перед ним. Он заметил ее замешательство и сказал…

— Да вы не волнуйтесь, все получиться, расслабьтесь.

Она нервно усмехнулась и предложила…

— Может выпьем?

— Ну давайте, вам будет легче, — согласился он.

Она пошла на кухню за вином, он посмотрел ей вслед. «А ничего девочка, — подумал он, — встретил бы в клубе обязательно бы познакомился.» А вспомнив о том, что совсем скоро увидит ее без одежды, почувствовал приятную теплоту между ног. «Ты на работе.» — одернул он себя. Не вступать с моделями ни в какие интимные связи было его принципом, которым он никогда не пренебрегал.

Она вернулась с двумя бокалами вина, протянула ему один.

— За удачные съемки — сказала она и выпила весь бокал тремя большими глотками. Он пригубил вино и спросил…

— Есть медленная музыка?

— Да, конечно, — она подошла к аудиосистеме, звуки полились из динамиков.

— Такая подойдет? — от волнения и вина щечки ее раскраснелись, глаза блестели.

— Мне кажется, вы очень фотогеничны, — сказал он

— Может проверим? — засмеялась она — Что мне нужно делать?

— Все что хотите, только вот в этом месте, — он показал на разложенный диван со всех сторон освященный лампами, которые он установил ранее. — Можете для начала потанцевать, — он достал свой фотоаппарат и снял крышечку с объектива.

Она, все еще смеясь, стала двигаться под музыку.

— Тебе показать стриптиз? — она незаметно перешла на «ты».

— Да, давай, я вижу, ты умеешь!

Ей было приятно, что он смотрит на то, как она танцует. Начал щелкать затвор аппарата. Она уже улыбалась прямо в камеру и танцевала для нее.

— Ну давай, девочка, погладь себя, проведи ручкой по груди, — слышала она его голос и послушно проводила руками по бедрам, по попке и сжимала между ладошками свою грудь. Она почувствовала сквозь ткань, как напряглись ее соски и погладила их пальчиками. Под музыку и его взглядом она вертелась перед камерой, поворачиваясь к ней то боком, то задом. В разрезе юбки мелькнул кружевной край чулка и белая полоска кожи над ним. Он поймал этот момент на пленку.

Она все сильнее сжимала и гладила через ткань рубашки свою грудь. Ей нравилось это делать. Ее сисечки становились все тяжелее и тверже, она чувствовала, что эти съемки все сильнее возбуждают ее.

— Расстегни рубашку. Дай мне посмотреть на твои грудки, девочка. — Ей нравилось, что он называет ее так, и его властный голос тоже нравился. Последние пуговки были расстегнуты, и уже ненужный кусок ткани полетел на пол. Она стояла перед ним в бюстгальтере и ее пальчики то и дело проникали за его краешек. Теперь напряженные соски было видно и ему сквозь черное кружево.

— Снимай юбочку, не останавливайся! — он щелкал и щелкал затвором аппарата. Ему все больше нравились и эти съемки и эта раскованная девушка и то, что она явно испытывала удовольствие от того, что он ей говорил и как смотрел. Член в его брюках приходил во все большее оживление, она возбуждала его, хотел он этого или нет. Ему приходилось уже прикладывать волевые усилия, чтобы держать своего воина в спокойном положении.

Она стала приподнимать свою юбочку вверх по бедрам, все больше и больше оголяя свои стройные ножки в чулочках. Ей нравилось дразнить его своим видом. Она повернулась к нему задом, поднимая подол все выше и выше. Вот уже виден край чулок. Он вплотную приблизился к ней, чтобы снять ее попку, когда она появиться из-под ткани, но она с гортанным смешком резко опустила край юбки в первоначальное положение и опять стала извиваться перед ним, лаская свою грудь и гладя бедра и попку.

— Сними юбку, крошка, я хочу видеть тебя всю, — попросил он. Она потянула молнию на юбке вниз и та стала сползать под нажимом ее рук с талии и бедер. И вот уже она танцует перед ним в одних трусиках и лифчике. Одна ее ручка за краешком бюстгальтера занята, похоже, соском, другая то на попке, то впереди между бедер.

Она чувствует, что возбуждение все растет. Между ножками становится жарко, еще чуть-чуть и она потечет. Ей хочется, чтобы этот парень увидел ее всю. Она посмотрела на его ширинку и увидела заметную выпуклость.

«Он хочет меня!» — от этой мысли голова кружилась, а может от того, что она стала гладить свою киску между ног пальчиками.

— Сними лифчик, покажи свою грудь, я хочу видеть, как ты сжимаешь свои соски.

— Да, сейчас, — откликнулась она и щелкнула застежкой. Лямочки поползли с плеч, но она подхватила чашечки руками и не дала им упасть. Повернулась к нему спиной и через плечо спросила, смеясь…

— Хочешь мои сиськи? Хочешь их видеть? — и резко повернулась, подняв руки вверх. Ее груди качнулись, и он наконец увидел розовые сосочки, которые она… тут же стала поглаживать мокрыми пальчиками.

— Нравится?

— Да, у тебя классная грудь, — он пожирал ее глазами. Спохватившись, стал снова делать снимки.

Она облизывала свои пальчики и теребила ими сосочки.

— Тебе нравиться лизать свои пальчики?

— Да, и не только их, — она снова смотрела на то место в брюках, где ему становилось все теснее и теснее.

— А что еще ты любишь лизать? — спросил он и сам испугался своего вопроса. Но она, казалось, и не заметила его замешательство…

— Мне нравятся мужские члены, — промурлыкала она, — я люблю их сосать, особенно большие. Мне нравится брать губками головку и проводить по ней язычком, она такая солененькая, уууууу, — она облизнула розовым язычком свой ротик.

Он представил, как она возьмет его член в рот и почувствовал, что еще немного и молния на его брюках не выдержит.

— А еще мне нравится взять его в ротик весь, пока он еще совсем маленький и сосать его, чувствуя, как он наполняет меня, как он пульсирует у меня на язычке.

Ее пальчики уже проникли за край трусиков, и сквозь кружево было видно, что они забираются все ближе к ее серединке.

— Я такая мокренькая… — она добралась пальчиком до киски. Поглаживая между ножек она поняла, что такого возбуждения никогда не чувствовала в своей жизни. Колени подгибались, и она опустилась спиной на диван.

— Раздвинь ножки, зайка. Дай я сниму твою мокрую киску. Отодвинь трусики, дай мне на нее посмотреть.

Она лежала, широко раскинув свои стройные ножки в чулочках. Пальчиком подцепив полоску трусиков, отодвинула ее в сторону, и он увидел ее влажные губки, которые набухли от возбуждения.

— Сними их совсем, девочка, — голос его дрожал. Ему так хотелось бросить сейчас фотоаппарат и прильнут ртом к ее наготе. Трогать язычком ее клитор, лизать эти мокрые лепесточки ее киски, засунуть пальчик в ее дырочку так, чтобы она начала извиваться от удовольствия.

Она тем временем сняла трусики и легла снова на спинку, все шире раздвигая ножки. Ей хотелось, чтобы он видел ее кисочку, все ее бесстыдство. Он попросил продолжать ласкать себя, и она опустила свои руки вниз к самому центру удовольствий. Ее пальчики коснулись клитора и стали гладить его со всех сторон. Другую руку она опустила ниже к дырочке. Засунула в нее пальчик, но он выскользнул, так мокро там было. Пальчик скользнул вниз, прямо между двух половинок ее пышной попки. Она стала поглаживать себя там одной ручкой, другая все еще играла с ее клитором. Он вплотную подошел к ней и снимал ее киску крупным планом.

Она постанывала от удовольствия, которое сама себе доставляла. Прикрыв глаза, она полностью ушла в мир удовольствия. Он смотрел на нее и понимал, что если не сделает сейчас что-нибудь, то просто броситься и изнасилует эту бесстыжую девчонку. Его рука потянула к поясу брюк, молния поехала вниз, и член просто выпрыгнул к нему в руку, он сжал его. Да, стало немного легче. От его протяжного вздоха она открыла глаза и посмотрела на то, что он держал сейчас в руке.

О-о-о! — только и смогла выговорить она. «Какой большой, хочу его» — пронеслось в голове.

Но он неправильно истолковал ее возглас…

— Нет, нет, не бойся! Это просто так, снять напряжение, я тебя не трону, — но видя, что она совсем не против такого его вида, стал дальше двигать рукой по всей длине своего малыша, так он его называл.

Она во все глаза смотрела на его руку, которая то оголяла головку члена, то прятала ее. Ее ручки не переставая гладили, ласкали, теребили киску. Своим пальчиком она стала трахать себя в попку, это было так приятно!

— Ты засунула себе пальчик в попочку, девочка, тебе нравиться чувствовать его там?

— Да, очень, — бормотала она в возбуждении не сводя глаз с его огромного члена.

— Ты даешь трахать себя туда, скажи?

— Да, я хочу в свою задницу большой член.

— Ты дашь мне его туда вставить?

— Я хочу тебя, хочу тебя в попку, — она повернулась к нему задом, приглашая попробовать ее круглую дырочку. Та была совсем мокрая от ее соков.

Он не мог больше сдерживаться, ему хотелось ее так, как никогда не хотелось ни одну женщину. Он потянул руку с фотоаппаратом в сторону, чтобы положить его на столик.

— Нет, я хочу, чтобы ты снял свой член в моей попке, — остановила она его.

— Да, зайка, только дай мне ее, дай мне твою дырочку, — он приставил головку своего члена к ее попке, она двинулась ему навстречу, и в мгновенье его малыш погрузился между двумя половинками ее задницы.

— О-о-о! — он не сдержал крика, настолько ему было приятно находиться в ней такой скользкой, мягкой и тесной. Она все глубже насаживалась на его член.

— Давай, давай, я хочу его весь! — и он резким движением вошел в нее по самые яички. У нее перехватило дыхание, таким большим он ей показался. Его член заходил в ней взад-вперед. От этого движения она просто сходила с ума.

— Девочка моя, какая ты тесная, как хорошо трахать тебя. Не останавливайся, ласкай себя ручкой, — шептал он ей на ушко. — Сейчас я нас сфотографирую. — Он немного вышел из нее и снял свой член, который был в ее попке наполовину. Но она опять хотела его всего, уже не сознавая, что делает, сама стала двигаться навстречу ему. Пальчики гладили клитор, проникали в киску, теребили сосочки.

— Я не могу больше, я сейчас кончу, — все ее тело напряглось, спинка выгнулась. Она почувствовала, что уже не в силах сдерживать это.

— Трахай меня, трахай, сильней, дай мне его всего, кончи мне в попку! А-а-а-а…- она стала кончать, волны блаженства накатывали снова и снова, все внутри нее то напрягалось, то ослабевало. Он почувствовал, что его член сжало как в тиски, уже невозможно было свободно двигаться в ее и без того тесной попке. И вот все тело его взорвалось в оргазме…