Да, вечер удался на славу. Иду домой, праздно шатаясь от выпитого шампанского. Сидели с подругой с разговорами «за жисть» и не заметили, как опустошили несколько бутылок «Боски», которое пилось как лимонад. Провожать меня она естественно не пошла по причине того, что ее развезло даже больше, чем меня. Благо идти пару кварталов и смысла брать такси я не видела.

Каблуки предательски попадали в маленькие ямки, от чего я шла, держась за ветки деревьев, дабы устоять на ногах и не рухнуть, как горе-пьяница на землю. Вот стыдоба. Я вообще не увлекаюсь спиртными напитками, но в этот вечер заглушала горе. Мужик меня бросил. Окончательно и бесповоротно. Чем не повод нализаться?

Иду я мелкими шажочками, уверенно держу курс до дома и смотрю под ноги. Летний вечер выдался прохладным, а я в коротком белом платьице. Вырядилась, надо сказать, как на смотрины. Думаю, может бывший встретит меня такую раскрасавицу, да передумает расставаться?

— Гля, какая телка идет, — громко воскликнул кто-то.

Поднимаю глаза и вижу патрульную машину. ДПСники. Мне бояться нечего, я пешочком, хоть и пьяненькая.

— Чего вам надобно? — любезно интересуюсь я, отчаянно сдерживая икоту.

Про себя повторяю «Икота, икота перейди на идиота».

— А вот грубить, девушка, не надо, — пригрозил мне мент. Услышал что ли поговорку?

Пытаюсь рассмотреть их, сфокусировав зрение. За рулем маленький, плешивый ментёнок с неприлично длинным носом, рядом здоровенный усатый детина неопределенного возраста. Ну прям слон и Моська. Страха они не внушали, ну ни капельки.

— А кто грубит? — удивляюсь я.

— Садись к нам, довезем до дома, — предлагает маленький.

— Да я как-нибудь сама, ик, — не удерживаюсь я и громко икаю.

— Ага, я ж говорил пьяная, — торжествующе произнес бугай.

Они останавливают машину и хватают меня под белы рученьки. «Э-э, ребята, оставьте меня в покое. Я спать хочу». Сажают за заднее сиденье, нет, кидают, как мешок с костями. Бугай садится рядом, крепко обнимает за плечи и ощупывает грудь. Маленький увозит нас в противоположную от моего дома сторону, туда, где кончается город. Обидно-то как! Еще 50 шагов и я была бы дома. Пытаюсь убрать огромные лапы толстяка со своей груди, но куда там! Прилип намертво. Я махнула рукой, пусть трогает, раз больше заняться нечем. Все равно я теперь ничейная, бросил меня Димка. Месяц по телефону мозги делал, а сегодня бросил. При воспоминании о бывшем сердце сжалось в комок, еще чуть-чуть и всплакну. Отвлек меня усатый. Теперь он настойчиво лез в мои трусики. «Э, товарисч, что ты там потерял?».

Вводит в мою киску свой толстый палец и щекочет изнутри. Не больно, но неприятно. Противно мне, что он такой толстый, этот мент. Лицо вроде симпатичное, а сам жиром заплыл на водительских харчах. Лезет целоваться, ловко уворачиваюсь от него и легонько хлопаю носатого водителя по плечу:

— Мой дом в другой стороне.

— Правда? — почему-то радуется тот.

К одному толстому пальцу присоединился второй. Того и гляди, что порвет мою щелку своими сардельками. Ерзаю, пытаясь избавиться от них. Спорить с маленьким стало недосуг, моим вниманием полностью завладел толстяк, который задействовал свой большой палец. Им он ласкал мой клитор, принудив меня испытать что-то вроде удовольствия.

— Гляди, как тащится баба, — привлек внимание напарника мой мучитель. — Давай останавливайся в тех кустах, присуну ей, уже яйца ломит сил нет. Да она и сама не прочь перепихнуться.

Услышав это, я холодею и начинаю мелко дрожать. Присунет мне? Этот противный толстяк?! Хочу возмутиться, но он уже залез на меня сверху, задирает платье, стаскивает трусы. Попробуй улизнуть от такого! Машина остановилась. Маленький оборачивается к нам и смотрит во все глаза. Нет бы помог девушке от великана избавиться, который уже расстегнул свои брюки и вытащил свой член. Из любопытства рассматриваю причиндал, чем он там меня трахать собрался. Ничего особенного. Писюн, как писюн.

— Ладно, поиграли и хватит, — примирительно говорю я, чувствуя, что дело пахнем керосином, а точнее банальным изнасилованием. Пытаюсь поджать под себя ноги, но мент тут же хватает их и разводит в стороны, сам втискается в проем. Бьюсь, как рыбка в руках опытного рыбака. Чувствую горячую головку на своей щелке и вспоминаю, как давно у меня был секс. По моим подсчетам выходило месяц назад. Киска моментально реагирует на горячий орган и потихоньку трепещет от радости. Только вот кабан этот меня не возбуждает, думаю я, да и маленький смотрит не отрываясь, а я стеснительная очень.

— Отвернись, извращенец, — обращаюсь я к последнему. Тот смущается, отворачивает башку, но продолжает наблюдать за нами в зеркало заднего вида.

— Да она течет вся, — радостно кричит толстяк. — Вот похотливая сучка. Я же говорил, что шлюха.

— Да с чего бы это? — обиделась я. Не рассказывать же этим двум остолопам, что не трахалась ни с кем уже целый месяц. Вот природа и требует свое. Дико стыдно за свою щелку. Меня тут насиловать собрались, а я смазываю своим соком насильнику дорожку. Страшно злюсь и пытаюсь отпихнуть мента, но чувствую его резкое движение и член внутри себя. Меня кидает в жар от давно уже забытого ощущения члена в киске. Закрываю глаза, представляю Димку вместо этого кабанчика.

Толстяк, не стесняясь своего товарища, вовсю долбит мою норку, которая чуть ли не брызгает соками. Тоже хороша, предательница! Жду, когда насильник кончит, но в то же время хочу, чтобы он продержался подольше. Раздражают сверкающие похотью глазищи маленького в зеркале, предлагаю ему присоединиться. Не потому, что этого хочу, а из вредности. Вроде секс — дело интимное и третий лишний, нечего глазеть тут. Он стесняется, из чего я делаю вывод, что главный в их тандеме — толстяк.

Сама не заметила, как увлекалась процессом, что даже начала подмахивать менту, что привело его в глубокую восторженность. «Ух, какая соска! Как приятно тебя драть» — приговаривает он и изо всех сил вдалбливает меня в сиденье. Низ живота сладко ноет, опускаю ладонь на лобок и ласкаю клитор.

«Хочу тебя сзади, смена позиции», — заявляет мне толстяк и больно щиплет меня за сосок. Этот жест меня отрезвляет, и я начинаю бузить. Никакие доводы его не останавливают, силой ставит меня на колени и слегонца шлепает по попке.

«Только бы не в попу. Пусть трахает в письку, кончает туда, только не трогает мою задницу!» — с ужасом думаю я и чувствую, как член входит во влагалище. Сердце радостно екает. Руки его находятся на моих бедрах, и он с легкостью надевает меня на свой член и размеренно трахает, что-то бормоча себе под нос. А может и не сам с собой разговаривает, а с носатым, — вспоминаю я о существовании второго субъекта. Думать мешает огненный шар, прокатившийся по моему телу, я коротко вздрогнула, выгнулась дугой и... кончила.

— Она кончила! Твою мать, потаскушке нравится такое грубое обращение. Настоящая блядь, — обрадовался усатый. Его монолог донесся до меня, как сквозь вату. Это я-то потаскуха?! Да Димка у меня вторым был, а до этого одноклассник.

Задняя дверца открывается и вижу перед собой маленького, еще не догадываясь, что он задумал. Расстегивает форменные брюки и вываливает... Господи откуда у такого тщедушного юнца такой толстый член?! Но фоне его худобы болт смотрелся настоящим гигантом. Толстяк двигает меня поближе к мелкому и говорит: «Давай доставь удовольствие моему напарнику». Я мотаю головой, но мелкий хватает меня за затылок и водит членом по лицу. Головка крупная и лиловая, так и хочется попробовать ее. Все равно деваться некуда. Хватаю член и сосу. Руками не помогаю себе, неудобно. Толстяк трахает сзади и в ус не дует. Думаю, быстрей бы уже кончил и меня отпустили. После оргазма спать хотелось невыносимо. Маленький вертится, чтобы поглубже пропихнуть свой инструмент в мой рот. Вращаю глазами, чтобы он понял намек и умерил пыл. Не обращает внимания на мои жалкие потуги вырваться и гладит меня по голове.

Толстяк достает свой ствол из меня, радуюсь, что, наконец-то кончил. Не в меня точно, я бы почувствовала. Но вместо того, чтобы облить меня спермой, приставляет головку к анусу. Мычу, как молодая корова, но член маленького мешает крикнуть ему: только не туда! Слюнки стекают по подбородку, видок еще тот! С ужасом понимаю, что головка толстого на половину уже вошла в узкий проход. Мне больно, страшно, стыдно и противно. Меня, как последнюю шлюху, разложили на заднем сиденье и трахают вдвоем куда хотят и как хотят! Говорила мне мама, что спиртное до добра не доведет. Ах, Дима, Дима, твою девочку только что лишили анальной девственности. Лучше бы это сделал ты, зря я сопротивлялась, не давала тебе туда. А теперь меня раскупорили какие-то козлы. Сжимаю попку, но боль лишь усиливается. Расслабляю мышцы — чуть легче. Перестала даже контролировать маленького, чем он не преминул воспользоваться, всаживая в горло на всю глубину, так что мой нос упирался в его жесткие курчавые волосы на лобке.

Член толстяка идет туго. Кажется, будто порвет сейчас попочку. Но он все равно упорно двигается, желая во что бы то ни стало кончить. Мысленно обрекаю его на импотенцию, не срабатывает. Большой ствол маленького напрягся, опасаюсь, что кончит в ротик, но он выдергивает его и орошает мое лицо спермой. Несколько капель попало в глаза, вызвав жжение. За что мне такое наказание? Я даже Димкину сперму никогда не глотала. Брезговала.

Поток моих не радужных мыслей прервали толчки в попе. Толстяк кончил в мой зад, порадовав меня, что наконец-то все закончилось. Или... нет? Они еще захотят меня, поменявшись местами? Усатый шлепает меня по ягодицам и говорит: «Хороша шлюха, дырки узкие, не успела еще поистаскаться». Глотаю слезы обиды. Досадно, блин, как обидно! Димке во всем отказывала, потому и бросил меня, а эти, надругались и даже имени не спросили, приняв за обычную шлюху.

— Оближи ствол, — подал голос маленький. Открываю рот и обсасываю член, впервые пробуя на вкус семенную жидкость. Горьковато-приторная сперма вытекала из яиц носатого.

— Эй, ты чего? — обеспокоенно спрашивает у меня толстяк. — Тебе не понравилось?

— Нет, блин, кончила раз восемь подряд, — огрызнулась я. Плакать расхотелось. Мне б попить чего-нибудь, чтобы избавиться от привкуса спермы. Сажусь голой мокрой попкой на сиденье, чувствуя, как сперма вытекает из дырочки. Маленькая месть. Пусть соскребают потом свою же подсохшую сперму. Хорошо хоть толстяк после попы вылизывать ствол не заставил. Я пыталась найти хоть какие-то положительные моменты. Никогда бы не подумала, что смогу кончить под усатым толстяком, принудившим меня к сексу.

— На вот, — дает мне тряпку маленький. С сомнением рассматриваю ее, вся в пятнах, машину что ли ею мыл, а теперь предлагает вместо полотенца. Делать нечего, беру, вытираю сперму с лица. Говорю спасибо и сваливаю. Трусы остаются у них, пусть потом дрочат на них, козлы.

— Эй, подожди, ты куда?! — кричат они в один голос. — Мы тебя довезем, правда.

Показываю им фак, снимаю туфли и задаю стрекача. Только голые пятки сверкали в темноте, и ветер щекотал голую промежность.

Дорогой читатель, не сочти за труд оставить комментарий под рассказом.