Лишь войдя в комнату, захлопнув за собою дверь, Наташка тут же пала на колени и спуская вниз свободного покроя джинсы, устремилась туда, где уже набухал громадных размеров черный член.

Василий едва успел с той самой щели, что отделяла его и картину очередного Наташкиного совокупления, на сей раз с этим сливающимся с ночной чернотой субъектом.

Субъект же был не то чтобы громаден, но размеров уж не малых, и его черный орган поблескивал темно-красной головкой, проникая и выскальзывая из Наташкиных губ. Наташка же, исполняя соло на черной трубе, похоже и сама впадала в экстаз, массируя второй рукой свои груди, одна из которых уде показалась на свет, устремившись набухшим соском в сторону очередного партнера.

Партнер же, видимо, поначалу смутился, но именно для этого он сегодня поил эту «доступную белую», именно для того, чтобы выгулять своего брата он скармливал ей таблетки в оранжевой оболочке, бадяженные его сотоварищами в одном из подвалов студенческих общежитий, именно я этого он даже приготовил камеру, чтобы было потом что вспомнить, показать на родине да похвастаться перед корешами. И вот она сама, взяв инициативу в свои руки и, одновременно член в рот, исполняла то, на что, предполагал чернокожий партнер, ещё и уламывать пьяную самку придется.

Самка же входила в раж, глотая громадную в сравнении с тем, к чему она привыкла, головку, грозясь проглотить и весь ствол. Ранее у неё это получилось без труда. Ствол пропадал в её глубоком горле, губы смыкались у основания и запаса хода хватало порой чтобы даже попытаться поласкать ещё и мошонку. Так и бы. Раньше. Но не сейчас. На сей раз размер члена едва позволял заглотить его до половины, до тех пор, пока набухшая головка не упиралась в узость горла, а толщина столба растягивала рот до того состояния, что Наташке казалось, ещё немного и губы начнут идти трещинами, а рот попросту порвется. И вздыхая одновременно от невозможности проглотить это достоинство полностью и, одновременно, от того, что она наконец то стала «обладательницей» громадного члена, Наташка выпускала его из себя, тяжело дышала, переводя и восстанавливая дыхание и вновь падала ртом на него, отмечая то обстоятельство, что черная громадина направила на неё и на место их единения камеру.

Камера! Наташку это лишь завело и вторая грудь, массируемая свободной рукой, последовала за первой, выбираясь из-под одежд на волю. Меж ног давно уже было мокро и место сведения ног даже подавало знаки ревности, требуя и для себя п возникновение черного гиганта, но губы и вторая рука не могли его отпустить. Большая головка ласкалась языком, уздечка вздрагивала от её прикосновений, крайняя плоть двигалась вверх-вниз, массируемая и стимулируемая её рукой. Обладатель «черного гиганта» вздрагивал, дрожь порой пробегала по его телу, он что-то негромко произносил на непонятном Наташке языке, запускал свою руку ей в волосы и все снимал и снимал на свою камеру, запечатлевая это событие…

Наташка закрывала глаза, глотала, стонала и все чаще её рука опускалась вниз, раскидывая в стороны полы юбки и её пальцы тут же погружались во влагу, пропитавшую материю насквозь.

А через щель в стене, затаив дыхание и опасаясь выдать себя даже движением, за происходящим наблюдал Василий, представляя временами на месте черного гиганта себя и ожидая продолжения, которое не заставило себя долго ждать…